Меню Рубрики

Анализ произведений тютчева для детей

Тютчев – один из выдающихся поэтов девятнадцатого века. Его поэзия – воплощение патриотизма и большой искренней любви к Родине. Жизнь и творчество Тютчева – это народное достояние России, гордость славянской земли и неотъемлемая часть истории государства.

Жизнь Фёдора Тютчева началась в Орловской губернии 5 декабря 1803 года. Будущий поэт родился в родовой усадьбе под названием Овстуг. Фёдор Иванович начал получать домашнее образование, изучал латынь и древнеримскую поэзию. В свои двенадцать лет мальчик уже переводил оды Горация. В 1817 Тютчев посещал лекции Московского университета (на отделении Словесности).

Аттестат об окончании молодой человек получил в 1821 году. Тогда же он и поступил на службу в коллегию иностранных дел, его отправили в Мюнхен. В Россию поэт вернулся только в 1844 году.

Первый период творчества Федора Ивановича Тютчева длится с 1810-х по 1820-е годы. В это время юный поэт пишет свои первые стихи, которые по стилистике напоминают поэзию восемнадцатого века.

Второй период берет начало во второй половине 1820-х годов и длится по 1840-е. Стихотворение под названием «Проблеск» носит уже оригинальный тютчевский характер, который сочетает в себе русскую одическую поэзию восемнадцатого столетия и традиционный европейский романтизм.

Третий период охватывает 1850-е – 1870-е годы. Он характеризуется созданием ряда политических стихотворений и гражданских трактатов.

По возвращении на родину поэт занимает должность старшего цензора в Министерстве иностранных дел. Практически одновременно с этим Федор Иванович вступает в кружок Белинского и выступает его активным участником. Стихотворения пока откладываются в ящик, однако выходит целый ряд статей на французском языке. Среди множества трактатов присутствуют и «О цензуре в России», «Папство и римский вопрос». Эти статьи являются главами к книге под названием «Россия и Запад», которую Тютчев писал, вдохновленный революцией 1848-1849 года. Данный трактат содержит в себе образ тысячелетней державы России. Тютчев с большой любовью описывает свою Родину, высказывая мысль о том, что она носит исключительно православный характер. В этой работе также представлена идея о том, что весь мир состоит из революционной Европы и консервативной России.

Поэзия также обретает лозунговый оттенок: «Славянам», «Ватиканская годовщина», «Современное» и другие стихотворения.

Во многих произведениях отражена любовь к природе, которая неразрывна с любовью к Родине. Тютчев обладал такою верою в Россию и ее сильных жителей, что даже своей дочери в письмах писал о том, что она может гордиться своим народом и что она будет, безусловно, счастлива хотя бы потому, что родилась русской.

Обращаясь к природе, Федор Иванович воспевает свою Родину, описывает каждую росинку на траве, чтобы читатель проникся такими же нежными чувствами к своей земле.

Поэту всегда удавалось сохранить свободные мысли и чувства, он не покорялся светской морали и игнорировал светские приличия. Творчество Тютчева окутано любовью ко всей России, каждому крестьянину. В стихотворениях он называет ее европейским «ковчегом спасения», а вот царя обвиняет во всех бедах и проигрышах своего великого народа.

Творческий путь Федора Ивановича охватывает более полувека. За это время им было написано множество трактатов, статей, в том числе и на иностранных языках. Триста стихотворений, созданных Тютчевым, помещены в одну книгу.

Исследователи называют поэта поздним романтиком. Творчество Тютчева носит особый характер еще и потому, что долгое время он жил за границей, из-за этого автор чувствовал себя потерянным и отчужденным на протяжении долгих лет.

Некоторые историки и литературные критики условно делят жизнь Федора Ивановича на два этапа: 1820-1840 гг. и 1850-1860 гг.

Первый этап посвящен исследованием собственного «Я», формированию мировоззрения и поиска себя во Вселенной. Второй этап, напротив, – углубленное изучение внутреннего мира одного человека. Главным достижением этого периода критики называют «Денисьевский цикл».

Основная часть лирики Федора Тютчева – стихотворения, которые носят философский, пейзажно-философский характер и, безусловно, любовная тема. К последней относятся и письма поэта к возлюбленным. Творчество Тютчева также включает в себя и гражданско-политическую лирику.

1850-е годы характеризуются появлением нового конкретного персонажа. Им становится женщина. Любовь в творчестве Тютчева обрела конкретные очертания, больше всего это заметно в таких произведениях, как «Я очи знал», «О, как убийственно мы любим» и «Последняя любовь». Поэт начинает изучать женскую натуру, стремится понять ее сущность и осмысливает ее судьбу. Любимая девушка у Тютчева – это человек, которому присущи возвышенные чувства наряду с гневом и противоречиями. Лирика пронизана болью и муками автора, присутствуют тоска и отчаяние. Тютчев убежден в том, что счастье – самая непрочная вещь на земле.

Этот цикл имеет и другое название – «любовно-трагедийный». Все стихотворения здесь посвящены одной женщине – Елене Александровне Денисьевой. Для поэзии этого цикла характерно осмысление любви как настоящей трагедии человека. Чувства здесь выступают в роли фатальной силы, которая ведет к опустошению и последующей гибели.

Федор Иванович Тютчев не принимал никакого участия в формировании этого цикла, а потому ведутся споры между литературными критиками о том, кому посвящены стихотворения – Елене Денисьевой или жене поэта – Эрнестине.

Неоднократно подчеркивалось сходство любовной лирики «Денисьевского цикла», который носит исповедальный характер, и болезненными чувствами в романах Федора Достоевского. В наши дни сохранилось почти полторы тысячи писем, написанных Федором Ивановичем Тютчевым своей возлюбленной.

Природа в творчестве Тютчева носит переменчивый характер. Она никогда не знает покоя, постоянно меняется и все время пребывает в борьбе противоборствующих сил. Находясь в беспрерывной смене дня и ночи, лета и зимы, она так многогранна. Тютчев не жалеет эпитетов, чтобы описать все ее краски, звуки, запахи. Поэт буквально очеловечивает ее, делая природу такой близкой и родственной каждому человеку. В любом времени года каждый найдет черты, характерные именно для него, в погоде узнает свое настроение.

Человек и природа в творчестве неразрывны, а потому его лирике присуща двухчастная композиция: жизнь природы параллельна жизни человека.

Особенности творчества Тютчева заключаются в том, что поэт не пытается увидеть окружающий мир через фотографии или краски художников, он наделяет его душой и пытается разглядеть в нем живое и разумное существо.

Творчество Тютчева носит философский характер. Поэт с ранних лет был убежден в том, что мир заключает в себе некую непостижимую истину. По его мнению, словами невозможно выразить тайны мироздания, текстом нельзя описать таинство вселенной.

Ответы на интересующие его вопросы он ищет, проводя параллели между человеческой жизнью и жизнью природы. Совмещая их в единое целое, Тютчев надеется познать тайну души.

Мировосприятие Тютчева имеет еще одну характерную черту: поэт воспринимает мир как двойственную субстанцию. Федор Иванович видит два начала, постоянно борющихся между собой, – демоническое и идеальное. Тютчев убежден, что существование жизни невозможно при отсутствии хотя бы одного из этих начал. Так, в стихотворении «День и ночь» ярко выражена борьба противоположностей. Здесь день наполнен чем-то радостным, жизненным и безгранично счастливым, ночь же – наоборот.

Жизнь основана на борьбе добра и зла, в случае лирики Тютчева – светлого начала и темного. По мнению автора, в этой битве нет победившего и проигравшего. И в этом заключается главная жизненная истина. Подобная борьба происходит и внутри самого человека, всю жизнь он стремится познать истину, которая может таиться как в его светлом начале, так и в темном.

Отсюда можно сделать вывод, что философия Тютчева напрямую связана с глобальными проблемами, автор не видит существования обычного без великого. В каждой микрочастичке он рассматривает тайну мироздания. Философская лирика Федора Ивановича Тютчева открывает всю прелесть окружающего нас мира в качестве божественного космоса.

источник

Федор Иванович Тютчев родился 23 ноября 1803 года в селе Овстуг Орловской губернии, ныне Брянской области. Принадлежал к старинному царскому роду. Первоначальное образование получил под руководством С. Е. Раича. Увлекался классической поэзией, рано начал писать стихи. В четырнадцать лет Тютчев стал сотрудником Общества любителей российской словесности.

Н. А. Полевой отозвался о Тютчеве как о поэте, подающем «блестящие надежды». А. С. Пушкин с «изумлением и восторгом» отнесся к доставленным ему из Германии стихам Тютчева и напечатал их в «Современнике». Критические статьи И. С. Тургенева и А. А. Фета, отзывы Н. Г. Чернышевского, Н. А. Добролюбова, Л. Н. Толстого и других хотя и выражали разные идейно-эстетические позиции, однако в целом свидетельствовали о признании истинного таланта Тютчева в литературных кругах.

Как поэт Тютчев сложился на рубеже двадцатых-тридцатых годов. К этому времени относятся шедевры его лирики: «Бессоница», «Летний вечер», «Видение», «Последний катаклизм», «Как океан объемлет шар земной», «Цицерон», «Весенние воды», «Осенний вечер» и другие. Проникнутая страстной, напряженной мыслью и одновременно острым чувством трагизма жизни, лирика этого поэта художественно выразила сложность и противоречивость действительности.

В студенческие годы и в начале пребывания за границей Тютчев находился под влиянием свободолюбивых политических идей. Стихотворение «К оде Пушкина на вольность» близко русскому гражданскому романтизму. Однако свободомыслие Тютчева носило умеренный характер. Режим «канцелярии и казармы», «кнута и чина», символизировавший в глазах поэта официальную Россию, был для него неприемлем, но недопустима была и насильственная борьба с ним. Отсюда внутренняя противоречивость стихотворений. Усиливающееся с годами ощущение назревающих социальных сдвигов, сознание того, что Европа вступила в новую «революционную эру», способствует в политическом плане укреплению консервативных настроений Тютчева, развитию у него утопически идеализированного представления о николаевской России, которой якобы предначертана высокая историческая миссия. В сороковых годов политические взгляды поэта приобретают панславистскую окраску: самодержавная Россия, призванная объединить все славянские народы, мыслится им в качестве оплота против революционного Запада.

Консервативные политические взгляды Тютчева. сочетаются с мятущимся духовно-нравственным строем его поэзии. Боясь революции, он испытывает острый интерес к «высоким зрелищам» социальных потрясений. Для мироощущения поэта характерны ставшие крылатыми слова из стихотворения «Цицерон «: «Блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые!». Отнеся себя к «обломкам старых поколений», он ощущает горечь при мысли о своей оторванности от «нового, младого племени», о невозможности идти с ним «навстречу солнцу и движенью». Об этом он пишет в стихах «Бессонница», «Как птичка, раннею зарей». В самом себе поэт ощущает «страшное раздвоенье», «двойное бытие», составляющее, по его мнению, отличительное свойство человека его эпохи.

Поэзия Тютчева вся пропитана тревогой. Мир, природа, человек предстают в его стихах в постоянном столкновении противоборствующих сил, «среди громов, среди огней, среди клокочущих страстей, в стихийном пламенном раздоре». Диалектическое постижение действительности — в непрестанном движении — характеризует философскую глубину лирики поэта. Особенное тяготение проявляет он к изображению бурь и гроз в природе и в человеческой душе. «Гармонии в стихийных спорах» в стихотворении «Певучесть есть в морских волнах», поэт противопоставляет полное неразрешимых противоречий нравственное бытие человека. В стихотворениях Тютчева человек обречен на «безнадежный», «неравный» бой, «жестокую», «упорную», «отчаянную» борьбу с жизнью, роком, самим собой. Однако фаталистические мотивы в его поэзии сочетаются с мужественными нотами, славящими подвиг «непреклонных сердец», сильных духом натур. Об этом говорится в стихотворении «Два голоса».

Подобно Е. А. Баратынскому, Тютчев — крупнейший представитель русской философской лирики: он откликается на вековечные вопросы, волнующие человеческое сознание. Художественный метод поэта, при всем его своеобразии, отражает общее для русской поэзии движение от романтизма к реализму. Романтическое мировосприятие безусловно определяет собой поэтический стиль Тютчева двадцатых-тридцатых годов. Представление о всеобщей одушевленности природы, о тождестве явлений внешнего и внутреннего мира обусловлены особенностями образной системы и композиции стихов поэта. Соответствие душевных состояний человека явлениям природы либо подчеркивается прямым сравнением, либо угадывается, что придает стихотворениям символический смысл.

источник

Творчество Федора Ивановича Тютчева сильно своей философской составляющей. Оно благотворно повлияло на становление русской поэзии. Работы Тютчева принадлежат к лучшим созданиям русского духа. Всё написанное поэтом Тютчевым носит на себе печать истинного и прекрасного таланта, самобытного, грациозного, исполненного мысли и неподдельного чувства.

Начало поэтической деятельности
Сборник, состоящий из трёхсот стихотворений, треть из которых — переводные, ряд писем, да несколько статей – это творческий багаж Тютчева. Века проходят, а работы автора остаются востребованными и любимыми читателями.

Творческая судьба Ф.И.Тютчева была необычной. Довольно рано поэт начинает печатать свои стихотворения, но они долго остаются незамеченными. В девятнадцатом веке считалось, что его лирические монологи, внушённые картинами природы, были прекрасны. Но русская публика находила описания природы и в «Евгении Онегине», автор которого отзывался при этом на всё, что волновало современных читателей.

Так, бурный 1825 год вызвал у Тютчева два любопытных стихотворения. В одном, обращаясь к декабристам, он замечал:

«О жертвы мысли безрассудной,
Вы уповали, может быть,
Что станет вашей крови скудной,
Чтоб вечный полюс растопить.
Едва, дымясь, она сверкнула,
На вековой громаде льдов;
Зима железная дохнула —
И не осталось и следов».

В другом стихотворении он говорит о том, как «грустно идти навстречу солнцу и движенью за новым племенем плести», как для него «пронзительны и дики сей шум, движенье, говор, крики младого пламенного дня».

«Ночь, ночь, о, где твои покровы,
Твой тихий сумрак и роса. »

Это писалось в то время, как Пушкин с ободряющим словом привета обращался «во глубину сибирских руд» и восклицал: «Да здравствует солнце, да скроется тьма».

Пройдут годы и только тогда современники разглядят несравненную словесную живопись Тютчева.

В 1836 году А.С.Пушкин основал новый журнал «Современник». С третьего тома в «Современнике» начали появляться стихотворения, в которых было столько оригинальности мысли и прелести изложения, что, казалось, только сам же издатель журнала мог быть их автором. Но под ними весьма чётко выставлены были буквы: «Ф.Т». Носили они одно общее название: «Стихотворения, присланные из Германии» (Тютчев тогда жил в Германии). Они и были из Германии, но не подлежало никакому сомнению, что автором их был русский: все они написаны были чистым и прекрасным языком и многие носили на себе живой отпечаток русского ума, русской души.

С 1841 года это имя уже не встречалось в «Современнике», в других журналах оно тоже не появлялось, и, можно сказать, с того времени оно вовсе исчезло из русской литературы. Между тем, стихотворения господина Ф.Т. принадлежали к немногим блестящим явлениям в области русской поэзии.

Лишь в 1850 году фортуна улыбнулась — в журнале «Современник» Н.А.Некрасов лестно отозвался о русском поэте Тютчеве, и о нём заговорили в полный голос.

Одухотворение природы в поэзии Тютчева
«Ночная душа» Тютчева ищет тишины. Когда ночь спускается на землю и всё принимает хаотически неясные формы, его музу в «пророческих тревожат боги снах». «Ночь» и «хаос» постоянно упоминаются в стихотворениях Тютчева 20-30-х годов девятнадцатого века. Его «душа хотела б быть звездой», но только невидимой для «сонного земного мира» и горела бы она «в эфире чистом и незримом». В стихотворении «Лебедь» поэт говорит, что его не прельщает гордый полёт орла навстречу солнцу.

«Но нет завиднее удела,
О лебедь чистый, твоего!
И чистой, как ты сам, одело
Тебя стихией божество.
Она, между двойною бездной,
Лелеет твой всезрящий сон,
И полной славой тверди звездной
Ты отовсюду окружен».
.
И здесь та же картина ночной красоты. Война 1829 года, взятие Варшавы нашли негромкий отклик в душе Тютчева.

«Душа моя, Элизиум теней,
Что общего меж жизнью и тобою?»,

Так спрашивает себя поэт. В мраморно-холодном и прекрасном стихотворении «Silentium» (в переводе с латинского «Молчание») Тютчев повторяет слово «молчи».

«Молчи, скрывайся и таи
И чувства и мечты свои!
Пускай в душевной глубине
И всходят и зайдут оне
Как звезды ясные в ночи:
Любуйся ими — и молчи».

У многих поэтов мы находим указания на эти муки слова, бессильного полно и правдиво выразить мысль, так чтобы «мысль изреченная» не была ложью и не «возмущала ключей» нравственного чувства. Молчание не могло быть спасением от этого состояния. Тютчев молчал только о тех мыслях, которые навевались «буйной годиной» современности, но с тем большим «пристрастьем» отдавался он впечатлением ночной и правдивой природы. Созерцая южное небо, вспоминая о родном севере, он вырывается из-под власти окружающих его красот природы, доходит до любви ко всей Вселенной. При взгляде на коршуна, высоко взвивавшегося к небу, поэту становится обидно, что человек, «царь земли, прирос к земле».

Нужно понять, полюбить всю природу, найти в ней смысл, обожествить её.

«Не то, что мните вы, природа —
Не слепок, не бездушный лик:
В ней есть душа, в ней есть свобода,
В ней есть любовь, в ней есть язык».

Даже губительные силы природы не отталкивают поэта. Своё стихотворение « Mal’aria» он начинает строками:

«Люблю сей божий гнев, люблю сие, незримо
Во всем разлитое, таинственное зло…»

Стихотворение «Сумерки» выражает сознание близости поэта к замирающей природе:

«Час тоски невыразимой!
Все во мне – и я во всем…»

Поэт обращается к «тихому, сонному» сумраку, зовёт его «вглубь своей души»:

«Дай вкусить уничтоженья,
С миром дремлющим смешай».

Поэт всюду говорит о природе, как о чём-то живом. У него «зима на весну ворчит», а «та ей в глаза хохочет»; весенние воды «бегут и будят сонный берег», природа сквозь сон улыбается весне; весенний гром «резвится и играет»; гроза «опрометчиво-безумно вдруг на дубраву набежит»; «ночь хмурая, как зверь стоокий, глядит из каждого куста» и т.п. («Весна», «Весенние воды», «Ещё земли печален вид», «Весенняя гроза», «Как весел грохот летних бурь», «Песок сыпучий по колени»).

Высшие проявления человеческого духа поэт не выделяет из всех других явлений природы.

«Дума за думой, волна за волной –
Два проявленья стихии одной».

Развитие той же мысли мы находим в замечательном стихотворении «Колумб»:

«Так связан, соединён от века
Союзом кровного родства
Разумный гений человека
С творящей силой естества.
Скажи заветное он слово —
И миром новым естество
Всегда откликнуться готово
На голос родственный его».

В этом пункте мировоззрение Тютчева соприкасалось с мировоззрением Гёте, и недаром так близки были отношения обоих поэтов, познакомившихся во время заграничной жизни Тютчева.

Пейзажная лирика Тютчева родом из тех четырёх времен года, что дарит нам природа. В поэзии Федора Ивановича нет разделяющей грани между человеком и природой, они – одной стихии.

Любовная лирика Тютчева не замыкается сама на себя, хотя во многом автобиографична. Она гораздо шире, общечеловечнее. Любовная лирика Тютчева – образец нежности и проникновенности.

«Еще стремлюсь к тебе душой —
И в сумраке воспоминаний
Еще ловлю я образ твой…
Твой милый образ, незабвенный,
Он предо мной везде, всегда,
Недостижимый, неизменный,
Как ночью на небе звезда…»

Творчество Тютчева преисполнено глубокого философского смысла. Его лирические размышления, как правило, не отвлечённые, они тесно связаны с реалиями жизни.

Приоткрыть занавес перед секретами мироздания, по мнению лирика, невозможно, но это может произойти для человека, находящегося на грани дня и ночи:

«Счастлив, кто посетил сей мир
В его минуты роковые!
Его призвали всеблагие,
Как собеседника на пир…»
«Цицерон»

Большое ли творческое наследие надо оставить после себя, что стать великим? На примере судьбы Ф.И.Тютчева, можно сказать: «Нет». Достаточно написать несколько гениальных творений – и потомки не забудут о вас.

Адаптация текста: Ирис Ревю

Эта запись защищена паролем. Введите пароль, чтобы посмотреть комментарии.

источник

С самого раннего подросткового возраста знаменитый и многими любимый поэт Тютчев Федор начал строить свою общественно-политическую карьеру, и в 19 летнем возрасте отбыл в Германию в составе целой дипломатической миссии

Начать анализ знаменитого стихотворения «Тени сизые смесились…», автором которого является Тютчев Федор Иванович нужно начинать с того, как именно у поэта зародилась мысль создать данное стихотворение.

В лирике Федора Ивановича Тютчева теме природы отведено особое место. Именно с ней связаны самые искренние, светлые чувства и настроения известного поэта. Каждое явление окружающего мира вдохновляло его на создание

Как известно, Тютчев обладал удивительным даром описывать природу и явления, происходящие в ней. Он настолько владел словом, что невольно становишься свидетелем всего происходящего

Стихотворение «Как хорошо ты, о море ночное…» Фёдора Тютчева написано в 1865г. И посвящено памяти возлюбленной Елене Денисьевой. Денисьева умерла годом ранее и поэт, как утверждают современники

Пейзажная лирика всегда углубляет читателя в мир грез, надежд, созидательности и грусти. Именно такое произведение Федора Тютчева «Осенний вечер». Из самого названия уже понятно, что произведение об осеннем пейзаже

С самой первой строки стихотворения рассказчик подчеркивает, что это лишь воспоминание о «золотом времени», то есть о молодости и счастье. И герой вспоминает один определённый вечер на берегу реки.

Знаменитый поэт Федор Иванович Тютчев написал стихотворение «Чародейкою зимою» в удивительно подходящее время-накануне новогодней ночи, это был 1852 год. Тематика стихотворения как нельзя лучше подходит для именитого праздника

Глубокое лирическое произведение Ф. И. Тютчева «Ещё томлюсь тоской желаний…» посвящено Элеоноре Петерсон, первой жене поэта. Они встретились во времена его молодости.

Федор Иванович Тютчев предположительно написал данное стихотворение в период расцвета творчества, но, как известно, опубликовано оно только после смерти поэта. Дата первой публикации равняется на 1876 год.

Написанное на закате жизни четверостишие, наполнено глубоким философским смыслом. Понимая, что его земной путь подходит к логическому концу, Тютчев оставил попытку узнать тайны мироздания.

Блестящий дипломат, умный государственный деятель Ф. И. Тютчев был тонким лириком и признанным философом своего времени. Со временем поэт стал понимать гармонию устройства Вселенной

Стих Тютчева написано в тысяча восемьсот шестьдесят шестом году -это один из самых процитируемых и выдающихся стихотворений, к тому же одно из самых коротких так, как составлен всего из четырех строчек.

Фёдор Иванович Тютчев — замечательный поэт, стихи которого насыщены положительными эмоциями. Его произведение «Сияет солнце. » — пример любовной лирики XIX века, хотя может показаться

Талантливый мастер пейзажной лирики Ф. И. Тютчев мастерски описал бабье лета в своём произведении «Есть в осени первоначальной…». С

Стихотворение Тютчева «Не то, что мните вы, природа. » характеризует единство пейзажной лирики поэта, его понимание ценности и целостности первозданной красоты природы. Этим произведением поэт как будто признается в любви матушке природе

Стихотворение было написано состоявшимся и зрелым Федором Тютчевым в первой половине 19 века, на границе 1852 -1854 годов, и вошло в цикл, названный «Денисьевским», по отзывам критиков, самым известным и лирически напоенным.

Поэт создал это стихотворение в 1836 году. Федор Тютчев, после учебы в университете в Москве. После он получил можно сказать профессию дипломату и был отправлен в Мюнхен

Стихотворение Ф.И. Тютчева «Я встретил вас – и все былое…» так же известно, как «К.Б.». Две таинственные буквы обращены к Амалии Крюденер, которой посвящал стихи ранее, например в 1833 «Я помню время золотое…».

Основной мыслью для движения темы стихотворения, является мысль о грозе. Тютчев воспринимает грозу, как что прекрасное и чистое, которое приводит к чему то новому и прекрасному. На протяжении всего стихотворения Тютчев сравнивает грозу с жизнью людей.

Практически все стихотворения Тютчева были посвящены определенным женщинам или музам, в которых он был влюблен. Также и стихотворение О, как убийственно мы любим вышло в свет

Стихотворение Ф.Тютчева «Она сидела на полу», написанное в 1858 году, пронизано слово за словом и строка за строкой невероятно сильным и огненно пылающем чувством. После первого знакомства с этим шедевром, чувствуется не только эмоциональная глубина

Читайте также:  Повышенный анализ инсулин у детей

Федор Тютчев – человек, тонко чувствующий ту еле ощущаемую грань между прекрасным и всем бытовым в нашей жизни. Мир полон красоты – просто нужно уметь замечать все ее проявления в нашем крошечном мире.

В этом хрестоматийном для современников стихотворении Тютчева главные герои – листья, чей век ярок, но недолог, сравниваются с хвойными иголками – зелеными вечно. И всё же симпатии автора на стороне скоротечной и сочной жизни листьев

Довольно таки еще будучи молодым, Федору Ивановичу пришлось побывать во многих местах за границей.Особенно ему приглянулись Германия и Франция. Последние годы своей военной карьеры он отдал Мюнхену

Это стихотворение Тютчева начинается и заканчивается одной строфой. Это известные строки, где любовь равна убийству, где человек почему-то губит то, что ему дороже всего. Или тех, кто

Федор Иванович(1803-1873) изначально занимался деятельностью дипломата (образование получено в МГУ), он писал стихотворения для себя, находил успокоение и выплеск эмоций в приятном занятии. Но все же, он начал публиковать свои творения

Стихотворение Федора Ивановича под названием «Рассвет» было опубликовано в 1849 году. Оно яркое, наполненное положительными эмоциями, немного призывное.

Сколько стихов написано о весне? Конечно, вопрос риторический… Иногда даже у одного автора больше десятка таких стихотворений. Всё-таки, весна (пробуждение природы, новое начало, свежесть и любовь) вдохновляет.

Изучив стихотворение «Зима недаром злится. » мне кажется, что лирический герой в нем является насмешливой и комичной личностью. Автор вначале произведения дает нам понять, что пришла пора Весны, уже даже жаворонки в небе ждут ухода Зимы

источник

Главная тема тютчевской поэзии – человек и мир, человек и Природа. Исследователи Тютчева говорят о поэте как «певце природы» и видят своеобразие его творчества в том, что «у одного Тютчева философское восприятие природы составляет в такой сильнейшей степени самую основу видения мира». Более того, как отмечает Б.Я. Бухштаб, «в русской литературе до Тютчева не было автора, в поэзии которого природа играла бы такую роль. Природа входит в поэзию Тютчева как основной объект художественных переживаний».

Мир в представлении Тютчева – это единое целое, но не застывшее в «торжественном покое», а вечно меняющееся и в то же время подверженное вечному повторению во всех своих изменениях. Исследователи говорят о «неслучайности» «пристрастия поэта к переходным явлениям в природе, ко всему, что несет с собой изменение, что в конечном итоге связано с понятием «движения».

Своеобразие тютчевских пейзажей отчетливо видно в стихотворении, созданном в родовом имении Овстуг в 1846 г.:

Тихой ночью, поздним летом,
Как на небе звезды рдеют,
Как под сумрачным их светом
Нивы дремлющие зреют.
Усыпительно-безмолвны,
Как блестят в тиши ночной
Золотистые их волны,
Убеленные луной.

Анализируя это стихотворение, Н. Берковский точно подметил, что оно «держится на глаголах: рдеют – зреют – блестят. Дается как будто неподвижная картина полевой июльской ночи, а в ней, однако, мерным пульсом бьются глагольные слова, и они главные. Передано тихое действование жизни. От крестьянского трудового хлеба в полях Тютчев восходит к небу, к луне и звездам, свет их он связывает в одно с зреющими нивами… Жизнь хлебов, насущная жизнь мира, совершается в глубоком молчании. Для описания взят ночной час, когда жизнь эта полностью предоставлена самой себе и когда только она и может быть услышана. Ночной час выражает и то, насколько велика эта жизнь, – она никогда не останавливается, она идет днем, она идет и ночью, бессменно. ».

И в то же время вечная изменчивость природы подчиняется другому закону – вечной повторяемости этих изменений.

Интересно, что Тютчев не раз в письмах называет себя «врагом пространства». В отличие от фетовских пейзажей, его пейзажи открыты не столько вдаль, в пространство, сколько во время – в прошлое, настоящее, будущее. Поэт, живописуя мгновение в жизни природы, всегда представляет его как звено, связующее прошлое и будущее. Отчетливо эта особенность тютчевских пейзажей видна в стихотворении «Весенние воды»:

Еще в полях белеет снег,
А воды уж весной шумят –
Бегут и будят сонный брег,
Бегут и блещут и гласят.

Они гласят во все концы:
«Весна идет, весна идет!
Мы молодой Весны гонцы,
Она нас выслала вперед!»

Весна идет, весна идет,
И тихих, теплых майских дней
Румяный, светлый хоровод
Толпится весело за ней.

В этом стихотворении дана вся картина весны – от раннего, мартовского ледохода – до теплого, веселого мая. Все здесь исполнено движения, и не случайно доминируют глаголы движения: бегут, идет, выслала, толпится. Настойчиво повторяя эти глаголы, автор и создает полную динамики картину весенней жизни мира. Ощущение радостного обновления, веселого, праздничного движения вносит не только образ бегущих вод-гонцов, но и образ «румяного светлого хоровода».

Нередко в той картине мира, которую рисует Тютчев, за настоящим отчетливо проступает древний облик мира, первозданные картины природы. Вечное в настоящем, вечную повторяемость природных явлений – вот что пытается увидеть, показать поэт:

Как сладко дремлет сад темно-зеленый,
Объятый негой ночи голубой!
Сквозь яблони, цветами убеленной,
Как сладко светит месяц золотой.

Таинственно, как в первый день созданья,
В бездонном небе звездный сонм горит,
Музыки дальней слышны восклицанья,
Соседний ключ слышнее говорит.

На мир дневной спустилася завеса,
Изнемогло движенье, труд уснул.
Над спящим градом, как в вершинах леса,
Проснулся еженощный гул.

Откуда он, сей гул непостижимый.
Иль смертных дум, освобожденных сном,
Мир бестелесный, слышный, но незримый,
Теперь роится в хаосе ночном.

Ощущение единства мировой истории, «первого дня творенья» и настоящего, возникает не только потому, что в картине мира доминируют образы «вечных» звезд, месяца, ключа. Основное переживание лирического героя связано с услышанным им в ночной тишине таинственным «гулом» – «озвученными» тайными мыслями человечества. Истинная, тайная, скрытая в дневной жизни суть мира приоткрывается лирическому герою, обнаруживая нераздельность первоосновы вселенной – древнего и вечного хаоса – и мгновенных мыслей людей. Важно отметить, что описание красоты и гармонии мира в первой строфе предстает как «завеса» над подлинной сутью Вселенной – скрытым за «завесой» хаосом.

Тютчевское понимание мира во многом оказывается близким представлениям античных философов. А. Белый не случайно назвал Тютчева «архаическим эллином». Русский поэт в своем понимании мира, человека, природы «чудесным образом, до странности близко родствен» древним античным философам – Фалесу, Анаксимандру, Платону. Его знаменитое стихотворение 1836 г. «Не то, что мните вы, природа» отчетливо обнаруживает это родство миропониманий:

Не то, что мните вы, природа:
Не слепок, не бездушный лик –
В ней есть душа, в ней есть свобода,
В ней есть любовь, в ней есть язык.

Представляя природу единым, дышащим, чувствующим живым существом, Тютчев оказывается близким античным мыслителям, например, Платону, который называл мир в его целостности одним видимым животным.

Резко выступая против своих оппонентов, не признающих в природе живое существо, Тютчев создает образ дышащего, живого, мыслящего, говорящего живого существа:

Они не видят и не слышат,
Живут в сем мире, как впотьмах,
Для них и солнцы, знать, не дышат,
И жизни нет в морских волнах.

Образ природы в этих стихах действительно «чудесно близок» представлениям древних философов о дышащем мире (идея Анаксимена), идеям Гераклита о множестве солнц, которое древний философ отождествлял с днем, полагая, что каждый день всходит новое солнце.

Утверждая свое представление о природе, Тютчев говорит и о «голосе» природы, и о неотделимости человека от этого мира. Эта неразделимость человеческого «я» и природного мира также роднит поэта с античными философами и резко разобщает его с теми современниками, кто не способен ощутить своего слияния с природой:

Лучи к ним в душу не сходили,
Весна в груди их не цвела,
При них леса не говорили,
И ночь в звездах нема была!

И языками неземными,
Волнуя реки и леса,
В ночи не совещалась с ними
В беседе дружеской гроза!

В стихотворениях Тютчева можно увидеть и другие представления, которые позволяют назвать поэта XIX века «архаичным эллином». Подобно Платону, он воспринимает мир как грандиозный шар и вместе с тем как «одно видимое животное», вмещающее в себя всех других животных, к которым античный философ относил и звезды, называемые им «божественными и вечными животными». Это представление и делает понятными тютчевские образы: «влажные главы звезд», «глава земли» – в стихотворении 1828 г. «Летний вечер»:

Уж солнца раскаленный шар
С главы своей земля скатила,
И мирный вечера пожар
Волна морская поглотила.

Уж звезды светлые взошли
И тяготеющий над нами
Небесный свод приподняли
Своими влажными главами.

При этом, важно отметить, что не только природа и человек исполнены жизни в поэзии Тютчева. Живое у Тютчева – время («Бессонница», 1829), живые – сны (это стихия, властвующая по ночам над человеком), живым и страшным существом предстает Безумие, наделенное «чутким ухом», челом, «жадным слухом» («Безумие», 1830). Живым, особенным существом – исполином предстанет позднее и Россия в тютчевских стихотворениях.

Исследователями творчества Тютчева уже была отмечена близость представлений о мире Тютчева и Фалеса: прежде всего представления о воде как первооснове бытия. И действительно: основные стихии, которые Тютчев, подобно древним философам, признает первоэлементами вселенной: воздух, земля, вода, огонь, не только противостоят друг другу, но и способны превращаться в воду, обнаруживать свою водную природу. Это представление ярко проявилось и в стихотворении «Летний вечер»:

Река воздушная полней
Течет меж небом и землею,
Грудь дышит легче и вольней,
Освобожденная от зною.

И сладкий трепет, как струя,
По жилам пробежал природы,
Как бы горячих ног ея
Коснулись ключевые воды.

Здесь вода предстает как первоэлемент бытия, она составляет и основу воздушной стихии, и наполняет «жилы» природы, и, текущая под землей, омывает «ноги» природы. Ощущение живого потока, водных струй стремится передать Тютчев, описывая все составляющие Вселенную стихии:

Хоть я и свил гнездо в долине,
Но чувствую порой и я,
Как животворно на вершине
Бежит воздушная струя
На недоступные громады
Смотрю по целым я часам, –
Какие росы и прохлады
Оттуда с шумом льются к нам.

В стихах Тютчева струится лунное сиянье («Опять стою я над Невой. »), движется волной воздух («Утихла биза. Легче дышит. », 1864), льются солнечные струи («Смотри, как роща зеленеет. », 1854, «В часы, когда бывает. », 1858), льется в глубину души сумрак («Тени сизые смесились. », 1851). Сама метафора бытия тоже имеет водную природу – это «ключ жизни» («К Н.», 1824; «Летний вечер», 1828).

Явления природы почти всегда очеловечены в стихотворениях Тютчева. Солнце глядит исподлобья («Неохотно и несмело», 1849), вечер обрывает венок («Под дыханьем непогоды. », 1850), «в кисти винограда / Сверкает кровь сквозь зелени густой». Среди тютчевских метафор не только уже отмеченные «влажные главы звезд», глава земли, жилы и ноги природы, но и помертвелые очи Альп («Альпы»). Лазурь небесная может смеяться («Утро в горах»), полдень, как и солнца,– дышать («Полдень», 1829), море – дышать и ходить («Как хорошо ты, о море ночное. », 1865). Мир природный наделен своим голосом, своим языком, доступным для понимания человеческого сердца. Один из тютчевских мотивов – разговор, беседа явлений природы между собой или с человеком(«Там, где горы, убегая. », 1835; «Не то, что мните вы, природа. », 1836; «Как весел грохот летних бурь. », 1851).

И в то же время природа – не обычное существо. Среди постоянных эпитетов в пейзажных стихотворениях Тютчева – слова «волшебный» («Дым», 1867, и др.) и «таинственный» («Как сладко дремлет сад темно-зеленый. » и др.). И почти всегда природные явления наделены колдовской силой – Чародейка Зима («Чародейкою Зимою. », 1852), колдунья зима («Графине Е.П.Растопчиной»), холод-чародей («Давно ль, давно ль, о Юг блаженный. », 1837), север-чародей («Глядел я, стоя над Невой. », 1844). Так, в одном из самых известных тютчевских стихотворений Чародейка Зима наделяет лес сказочной красотой, погружает его в «сон волшебный»:

Чародейкою Зимою
Околдован, лес стоит –
И под снежной бахромою,
Неподвижною, немою,
Чудной жизнью он блестит.

И стоит он, околдован, –
Не мертвец и не живой –
Сном волшебным очарован,
Весь опутан, весь окован
Легкой цепью пуховой

Колдовством объясняет поэт и красоту солнечных летних дней («Лето 1854»):

Какое лето, что за лето!
Да это просто колдовство –
И как, прошу, далось нам это
Так ни с того и ни с сего.

О колдовской силе природы свидетельствует и ее способность очаровывать человека. Тютчев пишет именно об «очаровании» природы, ее «обаянии», причем, слова «очарование» и «обаяние» обнаруживают свой исконный смысл: обольстить, обворожить. Старинное слово «обавник» (обаянник) означало «чародея», напускателя «обаяния». Природа обладает обаяньем, той красотой, которая подчиняет сердце человека, привлекает его к природному миру, околдовывает его. Так, вспоминая о «волшебном» лесе, Тютчев восклицает:

Какая жизнь, какое обаянье,
Какой для чувств роскошный, светлый пир!

То же слово передает всю красоту ночной Невы:

Нет искр в небесной синеве,
Все стихло в бледном обаянье,
Лишь по задумчивой Неве
Струится лунное сиянье.

Но, в свою очередь, природа сама способна испытывать чары высших сил, также наделенных способностью «напускать обаяние»:

Сквозь лазурный сумрак ночи
Альпы снежные глядят;
Помертвелые их очи
Льдистым ужасом разят.

Властью некой обаянны,
До восшествия Зари,
Дремлют, грозны и туманны,
Словно падшие цари.

Но Восток лишь заалеет,
Чарам гибельным конец –
Первый в небе просветлеет
Брата старшего венец.

Удивительная красота природы может представать как воздействие колдовских сил: «Ночью тихо пламенеют / Разноцветные огни./ Очарованные ночи, / Очарованные дни».

Жизнь мира, природы в поэзии Тютчева подчиняется не только таинственному колдовству, но и непонятной для человека игре высших сил. «Игра» – еще одно характерно тютчевское слово в его пейзажах. Глагол «играть» почти неизменно сопутствует тютчевским описаниям – и природных явлений и человека. При этом «игра» понимается как полнота жизненных сил, а не как актерство (или «лицедейство»). Играет звезда («На Неве», 1850), природа («Снежные горы», 1829), жизнь («Тихо в озере струится. », 1866), играет с жизнью и людьми юная, полная сил девушка («Играй, покуда над тобою. », 1861). Играет – гром (в самом, вероятно, известном тютчевском стихотворении):

Люблю грозу в начале мая,
Когда весенний первый гром,
Как бы резвяся и играя,
Грохочет в небе голубом.

Гремят раскаты молодые,
Вот дождик брызнул, пыль летит,
Повисли перлы дождевые,
И солнце нити золотит.

С горы бежит поток проворный,
В лесу не молкнет птичий гам,
И гам лесной, и шум нагорный –
Все вторит весело громам.

Ты скажешь: ветреная Геба,
Кормя Зевесова орла,
Громокипящий кубок с неба,
Смеясь, на землю пролила.

В этом стихотворении «игра» – центральный образ: играют небесные силы, гром и солнце, им весело вторят птицы и горный ключ. И вся эта радостная игра земных и небесных сил предстает как следствие игры богини Гебы, богини вечной юности. Характерно, что в ранней редакции не было образа «игры»: гром только весело «грохотал», хотя ощущение полноты жизни, полноты природных сил выразил поэт и в первоначальном варианте текста:

Люблю грозу в начале мая,
Как весело весенний гром
Из края до другого края
Грохочет в небе голубом.

Но законченность, цельность этой картине весеннего буйства сил придает именно образ «игры», объединяющей в единое целое мир земной и небесный, природный и божественный.

Играющая природа – мотив, который тоже основан на представлении природы живым существом. Но, важно отметить, «игра» – свойство только высших сил. Антитезой «игре» природы, полноте ее жизненных сил выступает «сон» – свойство более примитивного мира. Играют горы и небо – дремлет земля:

Уже полдневная пора
Палит отвесными лучами, –
И задымилася гора
С своими черными лесами.

И между тем как полусонный
Наш дольний мир, лишенный сил,
Проникнут негой благовонной,
Во мгле полуденной почил, –

Горе, как божества родные,
Над издыхающей землей,
Играют выси ледяные
С лазурью небе огневой.

Как справедливо отметили исследователи творчества Тютчева, поэт не раз живописует грозу. Возможно, потому, что гроза воплощает то состояние природной жизни, когда виден «некий жизни преизбыток» («В душном воздуха молчанье. »). Тютчева особенно привлекает – и в жизни природы, и в жизни человека ощущение полноты бытия, когда жизнь исполнена страстей и «огня», «пламени». Именно поэтому и идеал человеческого существования для Тютчева соотносится с горением. Но в поздней лирике Тютчева гроза воспринимается не как игра богов и стихий, а как пробуждение демонических природных сил:

Ночное небо так угрюмо,
Заволокло со всех сторон.
То не угроза и не дума,
То вялый, безотрадный сон.

Одни зарницы огневые,
Воспламеняясь чередой,
Как демоны глухонемые,
Ведут беседу меж собой.

Не случайно в этом стихотворении нет и образов играющей природы и играющих богов. Гроза уподобляется своей антитезе – сну, вялому, безотрадному. Столь же не случайно природа утрачивает и свой голос: гроза – это беседа глухонемых демонов – огненные знаки и зловещая тишина.

Тютчев, как и античные философы, главными элементами бытия почитает Вражду и Любовь. Высшие силы чаще всего враждебны человеку. И между собой явления природы находятся в явной и скрытой вражде. Миропонимание Тютчева можно передать с помощью его же образов: поэт стремится показать «съединенье, сочетанье, роковое слиянье и поединок роковой» всех сил бытия. Враждуют между собой Зима и Весна («Зима недаром злится. »), запад и восток. Но в то же время они – неразделимы, они – части единого целого:

Смотри, как запад разгорелся
Вечерним заревом лучей,
Восток померкнувший оделся
Холодной, сизой чешуей!
В вражде ль они между собою?
Иль солнце не одно для них
И, неподвижною средою
Деля, не съединяет их?

Вражда не отменяет ощущения единства бытия, его слитности: Солнце объединяет мир, красота мира источником имеет – Любовь:

Сияет солнце, воды блещут,
На всем улыбка, жизнь во всем,
Деревья радостно трепещут,
Купаясь в небе голубом.

Поют деревья, блещут воды,
Любовью воздух растворен,
И мир, цветущий мир природы,
Избытком жизни упоен

В этом стихотворении ярко проявилась одна из особенностей тютчевских пейзажей: постоянными глаголами, участвующими в описании природы, становятся «блещут» или «сияют». Эти глаголы у Тютчева несут особенную смысловую нагрузку: они утверждает идею единства – слияния, слитности воды и света, природы и солнца, каждого природного явления и солнца:

Весь день, как летом, солнце греет,
Деревья блещут пестротой,
И воздух ласковой волной,
Их пышность ветхую лелеет.

А там, в торжественном покое,
Разоблаченная с утра,
Сияет Белая гора,
Как откровенье неземное.

Тот же смысл и те же идеальные значения содержит и эпитет «радужный» или синонимичный ему «огнецветный». Они означают абсолютность слияния земли и неба, солнца и земной природы.

Отчетливо ощущая природу как некую извечную, живую силу, Тютчев стремится заглянуть за скрывающую ее завесу. Каждое природное явление обнаруживает это полное жизни существо:

Не остывшая от зною,
Ночь июльская блистала.
И над тусклою землею
Небо, полное грозою,
Все в зарницах трепетало.

Словно тяжкие ресницы
Подымались над землею,
И сквозь беглые зарницы
Чьи-то грозные зеницы
Загоралися порою.

Обращаясь к А.А. Фету, Тютчев написал в 1862 г.: «Великой Матерью любимый, / Стократ завидней твой удел – / Не раз под оболочкой зримой / Ты самое ее узрел. ». Но и ему самому в полной мере была свойственна эта способность «узреть» Великую Матерь – Природу, ее тайную суть под зримой оболочкой.

Ту незримую силу, которая стоит за каждым природным явлением, можно назвать Хаосом. Подобно древним грекам, Тютчев воспринимает его как живое существо. Это – первооснова бытия, скрываемая в дневной жизни тончайшим покровом и пробуждающаяся ночью и в непогоду в природе и в человеке. Но сам Хаос Тютчев не поэтизирует, идеал мироустройства он соотносит с другим понятием – «строй», т.е. с гармонией:

Певучесть есть в морских волнах,
Гармония в стихийных спорах,
И стройный мусикийский шорох
Струится в зыбких камышах.

Невозмутимый строй во всем,
Созвучье полное в природе

Именно отсутствие этого «строя» в жизни человека – «мыслящего тростника» и вызывает горькое раздумье поэта. Называя человека «мыслящим тростником», поэт подчеркивает и его родство с природой, принадлежность ей и одновременно его особенное место в природном мире:

Лишь в нашей призрачной свободе
Разлад мы с нею сознаем.

Откуда, как разлад возник?
И отчего же в общем хоре
Душа не то поет, что море,
И ропщет мыслящий тростник.

«Музыкальные» образы (певучесть, хор, мусикийский шорох, созвучье) передают суть таинственной жизни мира. Природа не только живое, дышащее, чувствующее, единое существо, но внутренне гармоничное. Каждое природное явление не только подчиняется единым для всех законам, но и единому строю, единой гармонии, единой мелодии.

Однако Тютчев поэтизирует и нарушение «вечного строя», когда в «строгий чин» природы врывается «дух жизни и свободы», «вдохновения любви». Описывая «небывалый сентябрь» – возвращение, вторжение лета, горячего солнца в осенний мир, Тютчев пишет:

Словно строгий чин природы
Уступил права свои
Духу жизни и свободы,
Вдохновениям любви.

Словно, ввек ненарушимый,
Был нарушен вечный строй
И любившей и любимой
Человеческой душой.

Среди постоянных образов, используемых поэтом в его описании природных явлений, можно назвать «улыбку». Улыбка для поэта становится воплощением наибольшей интенсивности жизни – и человека, и природы. Улыбка, как и сознанье, – знаки жизни, души в природе:

В этом ласковом сиянье,
В этом небе голубом
Есть улыбка, есть сознанье,
Есть сочувственный прием.

Интересно отметить, что Тютчев стремится показать мир, как правило, в два высшие момента его жизни. Условно эти мгновения можно обозначить как «улыбку упоенья» и «улыбку изнуренья»: улыбка природы в момент переизбытка сил и улыбка изнуренной природы, улыбка прощания.

Улыбка природы и составляет истинную суть природы. Исследователи отмечают, что в лирике Тютчева можно найти как бы разные образы мира: мира гармоничного, пронизанного солнцем, мира мертвого, застывшего, мира грозного, бурного, в котором пробуждается хаос. Но столь же точным представляется и другое наблюдение: Тютчев стремится запечатлеть мир в его высшие моменты. Такими высшими моментами представляются расцвет и увядание – рождение, возрождение мира весной и осеннее увядание. И тот и другой мир исполнены «очарования»: изнеможенье, усталость природы – столь же неизменная тема тютчевской поэзии, как и весеннее возрождение. Но, важная деталь, Тютчев, стремясь передать очарование природы, говорит о ее улыбке – торжествующей или усталой, прощальной:

Гляжу с участьем умиленным,
Когда, пробившись из-за туч,
Вдруг по деревьям испещренным,
С их ветхим листьем изнуренным,
Молниевидный брызнет луч!

Как увядающее мило!
Какая прелесть в нем для нас,
Когда, что так цвело и жило,
Теперь, так немощно и хило,
В последний улыбнется раз.

Столь же значима для Тютчева и способность природы плакать. Слезы – такой же знак подлинной жизни для Тютчева, как и улыбка:

И святое умиленье
С благодатью чистых слез
К нам сошло как откровенье
И во всем отозвалось.

Читайте также другие статьи о творчестве Ф.И. Тютчева:

Перейти к оглавлению книги Русская поэзия XIX века

источник

Современные школьные программы по изучению произведений Ф. Тютчева. Лирический фрагмент как жанр тютчевской лирики. Точность психологического анализа и глубина философского осмысления человеческих чувств в лирике Ф. Тютчева. Любовная лирика поэта.

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Читайте также:  Положительный анализ на микоплазму у детей

Размещено на http://www.allbest.ru/

ВЫПУСКНАЯ КВАЛИФИКАЦИОННАЯ РАБОТА БАКАЛАВРА

ИЗУЧЕНИЕ ПОЭЗИИ Ф.И. ТЮТЧЕВА В ШКОЛЕ

1. Современные школьные программы по литературе об изучении лирики

Анализ программ под редакцией В.Я. Коровиной, А.Г. Кутузова и

Литературоведческая проблематика, заявленная в программах в связи с изучением поэзии Ф.И. Тютчева

Федор Иванович Тютчев — наследник классицизма

Образ ренессансного человека и его художественное осмысление в русской литературе

Лирический фрагмент как жанр тютчевской лирики

Своеобразие политической лирики

2. Философская лирика Ф.И. Тютчева

2.1 Особенности романтизма

Образ романтической борьбы

2.2 Точность психологического анализа и глубина философского осмысления

человеческих чувств в лирике Ф.И. Тютчева

3. Любовная лирика Ф.И. Тютчева

Любимая женщина — воплощение целого мира

Любовь как «поединок роковой»

Список использованных источников

Творчество Фёдора Ивановича Тютчева — одно из самых значимых среди поэтов «золотого» девятнадцатого века. Объём поэтического наследия относительно мал — все стихи легко помещаются в небольшой том. Но как говорил Афанасий Фет:

Вот эта книжка небольшая Томов премногих тяжелей.

И действительно, Тютчев — великий русский поэт. Его стихотворения необычайно глубоки и поражают чёткостью выражения мыслей, своей чуткостью понимания человеческого «Я».

Не зря поэта причислили к классикам русской литературы.

Это нашло своё отражение и в изучении творчества великого поэта в школе, где учеников знакомят с ним как в начальной школе, так и более углублённо в старшей. Все современные школьные программы изучение творчества Ф.И. Тютчева в разных классах.

Изучение в школе творчества поэта требует глубоких знаний учителя. И молодому начинающему учителю большую помощь могло бы оказать методическое пособие по изучению поэзии Ф.И. Тютчева в школе.

Одно такое пособие уже есть. Существует книга для учителя из серии «Писатель в школе»: «Тютчев в школе» Г.П.Лазаренко, 2003 год [11]. Однако, данное пособие далеко не во всём соответствует требованиям современных школьных программ по литературе. Да и в целом существующее методическое пособие имеет ряд недостатков.

Книга Г.П. Лазаренко охватывает изучение творчества Ф.И. Тютчева на протяжении всего обучения в школе, включая начальные классы. Что является несколько спорным моментом. С одной стороны — обширный материал даёт наиболее полное представление об изучении поэта в школе, с

другой — значение материала по изучению Тютчева в начальной школе для учителя средней и старшей школы имеет малое практическое значение, и наоборот — для учителя начальной школы не очень важно, как изучают творчество поэта в старших классах.

Сам материал представлен скудно. Средняя школа представлена только 5-7 классами, в то время как почти во всех современных программах по литературе предполагается хотя бы частичное изучение Ф.И. Тютчева и в 8, и в 9 классах. Автор предлагает свою работу не на основе какой-либо из программ, а «на одной из возможных «технологий», разработанных самим учителем.

Материалы пособия дают представление о творчестве и жизни поэта, но не всегда отвечают на те теоретические вопросы, знания которых требуют современные школьные программы.

Таким образом, именно несоответствие существующего методического пособия «Тютчев в школе» требованиям современных школьных программ по литературе обуславливает актуальность нашей выпускной квалификационной работы.

Цель работы: предоставить материалы литературоведческого характера для пособия, которое может быть адресовано начинающему учителю. Особенностью материалов является то, что они строго соответствуют требования современных школьных программ по литературе. Данная цель предполагает решение следующих задач:

— изучить программы по литературе под редакцией В.Я. Коровиной, А.Г. Кутезова и М.Б. Ладыгина;

— систематизировать требования всех названных программ к изучению лирики Ф.И. Тютчева;

— изучить литературоведческие работы, посвящённые творчеству Тютчева; — проанализировать и отобрать литературоведческие материалы в соответствии с требованиями современных школьных программ под редакцией В.Я. Коровиной, А.Г. Кутезова и М.Б. Ладыгина;

— представить необходимые литературоведческие материалы в виде научно-методического пособия, адресованного учителю.

Материалом для исследования послужили стихотворные тексты Ф.И. Тютчева и научно-методическая литература по творчеству поэта.

Методы исследования: конкретного анализа, сравнительный, аналитический.

Объект исследования: лирика Ф.И. Тютчева.

Предмет исследования: литературоведческий комментарий, выводы, обобщения, раскрывающие основные положения современных школьных программ по литературе, связанных с изучением лирики Ф.И. Тютчева.

Научная новизна исследования заключается в том, что материалы для пособия основаны на требованиях современных школьных программ и строго следуют им.

Практическая значимость работы состоит в том, что её материалы могут применяться начинающим учителем литературы для подготовки уроков по изучению творчества Ф.И. Тютчева, а так же студентами при подготовке к семинарским занятиям.

1. Современные школьные программы по литературе об изучении лирики Ф.И. Тютчева

1.1 Анализ программ под редакцией В.Я. Коровиной, А.Г. Кутузова и М.Б. Ладыгина

В выпускной квалификационной работе рассмотрено несколько современных школьных программ по литературе, так как современный учитель имеет право на выбор программ преподавания литературы. Исследование основывается на трёх самых популярных и распространённых программах: под редакцией В.Я. Коровиной как наиболее традиционной из существующих программ, под редакцией А.Г. Кутузова как самой «новаторской» и авторской программе и под редакцией М.Б. Ладыгина для углублённого изучения литературы в гимназиях и лицеях.

Программа В.Я. Коровиной как традиционная и классическая рассчитана на массовое использование в школе. Структура программы строится по принципу концентра, который предполагает возвращение к определённым авторам и даже к одному и тому же произведению, но в каждом классе решаются различные задачи изучения текста.

В шестом классе предполагается изучение литературы на основе проблемы «художественное произведение и автора». Поэтому, изучение Фёдора Ивановича Тютчева в шестом классе предполагает введение биографических знаний о поэте.

Основной акцент в делается на изучение темы природы в лирике поэта и на восприятие противоречивость чувств человека на примере таких стихотворений как: «Листья», «Неохотно и несмело…», «С поляны коршун поднялся».

В восьмом классе по программе В.Я. Коровиной стихотворение «Осенний вечер» Тютчева изучается вместе с такими поэтами, как А. С.

Пушкин, М. Ю. Летмонтов, А. А. Фет, А. Н. Майков в рамках урока «Поэзия родной природы».

В девятом классе к творчеству Ф.И. Тютчева ученики обращаются дважды.

Первый раз в рамках урока «Из поэзии 19 века. Беседы о Н.А.Некрасове, Ф.И. Тютчеве, А.А. Фете и других поэтах», где учитель должен показать многообразие талантов и эмоциональное богатство русской поэзии. Стихотворения предлагаются на выбор. На этом уроке предполагается изучение теории литературы и развитие представлений учащихся о видах (жанрах) лирических произведений.

Второй раз поэзия Ф.И. Тютчев представлена в рамках урока «Песни и романсы на стихи поэтов 19-20 веков», где изучается стихотворение и его музыкальный вариант «К.Б.» («Я встретил вас — и всё былое…»). Задача этого урока состоит в представлении романсов и песен как синтетического жанра, посредством словесного и музыкального искусства выражающего переживания, мысли, настроения человека.

В десятом классе изучению творчества Ф.И. Тютчева отводится несколько уроков подряд. На них изучаются такие темы, как: «Жизнь и творчество», «Наследник классицизма и поэт-романтик», «Философский характер тютчевского романтизма», «Идеал Тютчева — слияние человека с природой и Историей, с «божественной жизнью» и его неосуществимость», «Сочетание разномасштабных образов природы», «Любовь как стихийная сила и «поединок роковой». Для изучения этих тем предлагаются такие стихотворения, как «Silentium!», «Не то, что мните вы, природа…», «Ещё земли печален вид…», «Как хорошо ты, о море ночное…», «Я встретил вас, и всё былое…», «Эти бедные селенья…», «Нам не дано предугадать…», «Природа — сфинкс…», «Умом Россию не понять…», «О, как убийственно мы любим…».

Программа А. Г. Кутузова рассчитана как на массовое использование, так и профильное.

В этой программе особое место отводится теории литературы.

В пятом классе ведущей теоретической проблемой является определение жанра, поэтому Ф.И.Тютчев изучается в рамках уроков по теме «Лирические жанры». В пятом классе предполагается изучение пейзажных стихотворений Ф.И. Тютчева как «Есть в осени первоначальной…», «Зима недаром злится…», «Весенние воды».

В восьмом классе ведущей проблемой является «Литература и традиция», материал изучается в хронологическом порядке. Ф.И. Тютчев изучается в разделе «Русская литература 19 века и её традиции». Предполагается глубокий анализ стихотворений «Тени сизые смеялись…», где главной темой является «Размышление поэта и тайнах мироздания, взаимоотношение человека и природы», «Предопределение», где проблемой является «Трагическое звучание темы любви».

В десятом классе ведущей темой является творческий процесс. На изучение Ф.И. Тютчева так же отводится 3 часа, раскрываются следующие масштабные темы: «Основные темы, мотивы, образы», «Стихи «денисьевского цикла», «Политическая лирика Тютчева».

Программа М.Б. Ладыгина рассчитана на использование в профильных школах или классах, авторы программы делают оговорку, что она рассчитана таким образом, чтобы учитель имел возможность самостоятельно систематизировать предлагаемой литературный материал с учётом количества часов.

В программе М.Б. Ладыгина включено большее количество произведений, в отличии от остальных программ, поэтому Тютчев встречается в пятом, шестом, восьмом, девятом и десятом классах.

В пятом классе Тютчев с стихотворением «Поэзия» проходится в теме «Лирика русских поэтов» вместе с А.А. Фетом, А.К. Толстым, А.А. Ахматовой и Ю.П. Кузнецовым.

В шестом классе на примере стихотворения Ф.И. Тютчева «Эти бедные селенья…» (а так же стихотворениях А.С. Пушкина «Зимнее утро» и М.Ю.

Лермонтова «Парус») ученики открывают для себя идейно-художественное своеобразие стихотворений, а также изучают теоретические понятия как ямб и хорей, спондей и пиррихий..

В восьмом классе акцент делается на литературный процесс. Поэтому тютчевский «Колумб» изучается в теоретической теме Ренессанса. А такие его стихотворения как «Вечер», «Сижу задумчив и один…», «Последняя любовь» и «Последний катаклизм» изучаются как философская лирика русского романтизма.

В девятом классе, где продолжается изучение литературы как литературного процесса, поднимается тема философского мировосприятия лирического героя. Изучаются такие стихотворения, как «Весенние воды», «Есть в осени первоначальной…» и «С поляны Коршун поднялся…».

В десятых и одиннадцатых классах идёт углублённое изучение русской национальной литературы. В десятом классе при изучении художественного мира Тютчева изучается следующие темы: «Основные темы и мотивы, философский характер лирики Ф.И. Тютчева («Цицерон», «Две силы есть — две роковые силы…»). «Siltntium!» как поэтический манифест лирики Ф.И. Тютчева», «Поэтическая картина мира и пантеистические мотивы в стихотворениях «Не то, что мните вы, природа…», «Природа — сфинкс. И тем она верней…», «Патриотизм поэта («Умом Россию не понять…», «Славянам») и его христианская позиция («Последний катаклизм», «О вещая душа моя!», «Когда на то нет Божьего согласья…», «Нам не дано предугадать…»)», «Любовная лирика поэта («О, как убийственно мы любим…», К.Б. «Я встретил вас — и всё былое…», «Последняя любовь», «В разлуке есть высокое значенье…»), точность психологического анализа и глубина философского осмысления человеческих чувств», «Значение лирики Ф.И. Тютчева для русской и мировой поэзии».

Для работы учителя по современным школьным программам предполагается большая теоретическая база по заданным темам. Учитель должен знать литературные процессы, такие как ренессанс, классицизм, романтизм и пантеизм, и, соответственно, их отражение в творчестве Ф.И. Тютчева. Так же ему необходимы знания об убеждениях поэта для литературного анализа его стихотворений и особых понятий, касающихся творчества поэта.

1.2 Литературоведческая проблематика, заявленная в программах в связи с изучением поэзии Ф.И. Тютчева

1.2.1 Фёдор Иванович Тютчев — наследник классицизма

Ф.И. Тютчев в русской поэзии многое предвосхищал, а многое и наследовал. Связи его с русской поэтической традицией часто заходят вглубь времён — он связан с Г.Р. Державиным как поэт возвышенного стиля, отдавшийся большим философским темам. При этом происходит характерная перемена. Возвышенное у Г.Р. Державина и у его современников — по преимуществу официально возвышенное, получившее свои санкции от церкви и государства. Ф.И. Тютчев по собственному почину устанавливает, что именно несёт на себе печать возвышенного и возвышенными у него оказывается существенное содержание жизни, её общий пафос, её главные коллизии, а не те принципы официальной веры, которыми воодушевлялись старые одические поэты. Русская высокая поэзия 18 века по-своему была поэзией философской, и в этом отношении Ф.И. Тютчев продолжает её, с той немаловажной разницей, что его философская мысль — вольная, подсказанная непосредственно самим предметом, тогда как прежние поэты подчинялись положениям и истинам, заранее предписанным и общеизвестным. Только в своей политической поэзии Тютчев зачастую возвращался к официальным догмам, и именно это наносило вред ей.

У Ф.И. Тютчева очень рано проявилась склонность к литературному труду. Его наставник С.Е. Раич свидетельствовал, что «по тринадцатому году он переводил уже оды Горация с замечательным успехом» [7, 46]. Ранние тютчевские переводы не сохранились, но до нас дошло написанное именно «по тринадцатому году» стихотворение «На новый 1816 год», в котором о завершившемся годе сказано:

Уже великое небесное светило,

Лиюще с высоты обилие и свет,

Начертанным путем годичный круг свершило

И в ново поприще в величии грядет! —

И се! Одеянный блистательной зарею,

Пронзив эфирных стран белеющийся свод, Слетает с урной роковою Младый сын Солнца — Новый год.

Предшественник его с лица земли сокрылся,

И по течению вратящихся времен,

Как капля в океан, он в вечность погрузился!

Сей год равно пройдет! . . Устав небес священ. . .

О Время! Вечности подвижное зерцало! —

Все рушится, падет под дланию твоей! . . Сокрыт предел твой и начало От слабых смертного очей! . .

Века рождаются и исчезают снова,

Одно столетие стирается другим;

Что может избежать от гнева Крона злого?

Что может устоять пред грозным богом сим?

Пустынный ветр свистит в руинах Вавилона!

Стадятся звери там, где процветал Мемфис!

Колючи терны обвились. А ты, сын роскоши! о смертный сладострастный, Беспечна жизнь твоя средь праздности и нег Спокойно катится! . . Но ты забыл, несчастный: Мы все должны узреть Коцита грозный брег. Возвышенный твой сан, льстецы твои и злато От смерти не спасут! Ужель ты не видал, Сколь часто гром огнекрылатый

Разит чело высоких скал? . . И ты еще дерзнул своей рукою жадной Отъять насущный хлеб у вдов и у сирот; Изгнать из родины семейство безотрадно! . . Слепец! стезя богатств к погибели ведет! . . Разверзлась пред тобой подземная обитель! О жертва Тартара! о жертва Евменид, Блеск пышности твоей, грабитель!

Богинь сих грозных не пленит! . . Там вечно будешь зреть секиру изощренну, На тонком волоске висящу над главой; Покроет плоть твою, всю в язвах изможденну, Не ткани пурпурны — червей кипящий рой. Возложишь не на одр растерзанные члены, Где б неге льстил твоей приятный мягкий пух, Но нет — на жупел раскаленный, — И вечный вопль пронзит твой слух! Но что? сей страшный сонм! сии кровавы тени С улыбкой злобною, они к тебе спешат! . . Они прияли смерть от варварских гонений! От них и ожидай за варварство наград! —

Страдай, томись, злодей, ты жертва адской мести! — Твой гроб забвенный здесь покрыла мурава! — И навсегда со гласом лести. Умолкла о тебе молва!

Конечно, стихи эти пронизаны отзвуками поэзии Ломоносова, Державина, молодого Карамзина. И всё же нет сомнения, что двенадцатилетнего автора начала 19 века такие стихи были достижением.

По количеству античных мотивов, характерных для классицизма, Тютчев далеко уступает своим старшим и младшим современникам: ему одинаково чужды и мир условной античности Батюшкова, и насыщенность античными реминисценциями, свойственная некоторым стихотворениям Пушкина, и обилие антологических мотивов, характерное для Майкова и Щербины. Творческий путь Тютчева отмечен также отходом от норм поэтического языка эпохи классицизма: образы античной мифологии в их абстрактном применении, для обозначения общих понятий, встречаются лишь в ранних его стихотворениях. Начав однако с неизбежной реакции на классицизм, Тютчев приходит к философскому осмыслению античных образов. В небольшом поэтическом наследии Тютчева можно насчитать немногим более сорока стихотворений, содержащих отклики на античность. Но в разные периоды его жизни эти отклики и по содержанию, и по своим эстетическим функциям неодинаковы.

Так, например, Австрию Тютчев называет «Ахилл, у которого пятка повсюду»[19], князя А. М. Горчакова — «Нарцисс собственной чернильницы»[19]; сюда же можно отнести и малоизвестную эпиграмму[19]:

За нашим веком мы идем, Как шла Креуза на Энеем: Пройдем немного — ослабеем, Убавим шагу — отстаем. (1830)

Чувство стиля древней поэзии, присущее Тютчеву, проявилось в латинских названиях и эпиграфах некоторых его стихотворений. Так, например, заглавие знаменитого «Silentium!» (1830) очень подходит к афористическому характеру этого стихотворения, выдержанного в стиле, напоминающем древнегреческие стихотворные назидательные изречения — гномы. Гексаметр из Авсония — «Est in arundineis inodulatio imisica ripis», — поставленный эпиграфом к стихотворению «Певучесть есть в морских волнах» (1855), своей плавностью дополняет систему основных понятии стихотворного текста: «певучесть», «гармония», «стройный», «мусикийский». И наконец, начальные слова одной из латинских стилизаций Томаса Грэя, написанной в виде одиночной сапфической строфы, поставлены эпиграфом к стихотворению «Слезы» (конец 20-х годов). Предваряющее весь текст «О lacrimanim fons!» готовит читателя к восприятию основной части стихотворения — торжественной оды, которая сменяет собой спокойную идиллическую картину окружающего мира.

Чуть позднее у Тютчева сложилось определенное отношение к древности, которое он высказал в стихотворении, обращенном к А. Н. Муравьеву — своему соученику у Раича:

Где вы, о древние народы! Ваш мир был храмом всех богов, Вы книгу Матери-природы Читали ясно без очков! . . (1821)

Древность для Тютчева — мир, наполненный «златокрылыми мечтами», «чертог волшебный добрых фей», в противоположность «убогой хижине» рационализма, принесенного веком Просвещения. И в дальнейшем своем творчестве сокровища этого чертога Тютчева используют для того, чтобы выразить свою жизненную философию. Опоэтизированные образы античности содержатся главным образом в стихотворениях конца 20-х и начала 30-х годов, и более редко появляются в стихах последнего периода. В целом же немецкая литература, с которой соприкоснулся Тютчев, стала для него, после занятий у Раича, весьма значительным этапом восприятия античного наследия. Для тех немецких авторов, творчество которых, по мнению современных исследователей, было знакомо Тютчеву и в какой-то степени оказывало влияние на него, античность была непреходящим, вечно живым источником и для познания, и для художественного воспроизведения мира. Канон немецких поэтов, установленный в зарубежных монографиях, кроме переводившихся Тютчевым Гёте, Шиллера, Гердера, Ленау, Цедлица, Уланда и Гейне, включает также и Эйхендорфа Брентано, Гельдерлина, Новалиса. Поэтому весьма вероятно, что знаменитые образы античной мифологии в стихотворениях Тютчева вызваны к жизни не только русской антологией XVIII в., но также пантеизмом Гёте и натурфилософией немецких романтиков. Однако у Тютчева эти образы подвергаются собственному поэтическому осмыслению, которое приводит к некоторым нарушениям мифологических традиций. Целиком вымышлен Тютчевым эпизод с богиней юности, вызывающей грозу:

Ты скажешь: ветреная Геба, Кормя Зевесова орла, Громокипящий кубок с неба, Смеясь, на землю пролила. («Весенняя гроза», 1830)

По сохранившимся же версиям мифов, молнии на землю мог посылать только сам Зевс или его орел.

Этот образ жизнерадостной юной Гебы находится в несомненной связи со стихотворением Г. Р. Державина «Геба. На бракосочетание великой княгини Екатерины Павловны с принцем Георгием Ольденбургским».

Для стихотворений второй половины 30-х и 50-х годов характерны три философских образа, которые восходят к античным философским системам. Это вечный, недосягаемый мир богов: затем — противоположность этого мира — хаос или бездна как воплощение темного начала; и божество, находящееся в непосредственной близости к миру людей, — рок, судьба. Поэтические разработки этих образов составляют ту неповторимую сторону философской лирики Тютчева, которая всегда давала основание сближать поэта с античным миром по общему настроению, по духу.

В античной литературе художественный образ хаоса отсутствует, и поэтому хаос в стихах Тютчева — опять своеобразное мифотворчество, только уже с философским оттенком. Стихия, окружающая земную жизнь, «неизмеримость темных волн» («Как океан объемлет шар земной», 1830) находит свое дальнейшее развитие в образах первоначала — «древнего родимого хаоса» и близкого ему мира «ночной души» («О чем ты воешь, ветр ночной?», 1836), а затем — «ночного хаоса» — вместилища «смертных дум, освобожденных сном» («Как сладко дремлет сад темнозеленый», 1836).

В нескольких стихотворениях разного времени поэт обращается к теме взаимоотношения олимпийцев с земными поколениями. Сначала это гостеприимство небожителей:

Угоден Зевсу бедный странник, Над ним святой его покров! . . Домашних очагов изгнанник Он гостем стал благих богов! . . («Странник», 1830)

. его призвали всеблагие, Как собеседника на пир. («Цицерон», 1830)

На смену этой эпической простоте и возвышенности, напоминающим гомеровские эпизоды общения богов с людьми, приходит трагизм более поздних стихотворений — «Кончен пир» и «Два голоса» (оба в 1850 г.). В первом из них после удивительного по своей «античной» конкретности описания пира и следующего затем «вневременного» описания ночного шумного города заключительные строки утверждают еще возможность какого-то приобщения небожителей к земному миру:

Звезды чистые горели, Отвечая смертным взглядам Непорочными лучами.

В «Двух голосах» боги полностью отделены от человеческого мира тревог и борьбы: в первой половине стихотворения они безмятежны и равнодушны, а во второй — завистливы. Это стихотворение, относимое частью исследователей к «загадочным», содержит текстуальное совпадение с масонским гимном Гёте «Symbolum», a описание блаженных богов напоминает отдельные строки «Песни судьбы» из романа,- Гельдерлига «Гиперион». Последняя строка стихотворения дешифруется как тема титанов, борющихся с Зевсом:

Пускай олимпийцы завистливым оком Глядят на борьбу непреклонных сердец, Кто, ратуя, пал, побежденный лишь Роком, Тот вырвал из рук их победный венец.

Разная трактовка темы сказалась и в метрическом оформлении этих стихотворений. В отличие от примененных поэтом в описании пира четырехстопных трохеев, — размера, характерного для древних «анакреонтик», амфибрахии «Двух голосов» напоминают нам тяжелую поступь заключительных хоров в античных трагедиях.

Тема рока трактуется Тютчевым неоднократно, и здесь поэт близок к античному пониманию фатума (мойры). Это — нечто, управляющее человеческой жизнью, «что не подлежит исследованию, не имеет никакого имени и превышает человеческие потребности и человеческие способности». [12]. В таком виде эта тема возникает даже в тех стихах, которые лишены видимых античных образов: «Предопределение», 1851-1852; «Близнецы», 1852; «Две силы есть», 1869. «Два голоса» можно рассматривать как логическое завершение этой темы: именно в этих стихах Блоком было отмечено «эллинское, дохристово чувство рока, трагическое» [5].

Так, начав в юности с классицистских штампов, Тютчев приходит к подлинно философскому осмыслению античности.

Обладая живым чувством античности — пусть иногда за счет фактических знаний, — Тютчев не мог примириться с иным ее восприятием у некоторых своих современников. В 1857 г. была написана в этом плане поэтическая отповедь Н. Ф. Щербине, чья слащавая античность в представлении Тютчева была лишь «болезненной мечтой», понятной только в отторгнутом от свободы и родины человеке.

1.2.2 Образ ренессансного человека и его художественное осмысление в русской литературе

Возрождение или Ренессанс — эпоха в истории культуры Европы, пришедшая на смену культуре Средних веков и предшествующая культуре

нового времени. Примерные хронологические рамки эпохи: начало XIV — последняя четверть XVI века и в некоторых случаях — первые десятилетия XVII века (например, в Англии и, особенно, в Испании). Отличительная черта эпохи Возрождения — светский характер культуры и её антропоцентризм (то есть интерес, в первую очередь, к человеку и его деятельности). Появляется интерес к античной культуре, происходит как бы её «возрождение» — так и появился термин.

Ренессансный гуманизм, классический гуманизм — европейское интеллектуальное движение, являющееся важным компонентом Ренессанса.

Возникло во Флоренции в середине XIV века, существовало до середины XVI века; с конца XV века перешло в Испанию, Германию, Францию, отчасти в Англию и другие страны.

Читайте также:  Практика анализ результатов диагностики детей

Значение термина «гуманизм» в эпоху Возрождения было: «ревностное изучение всего, что составляет целостность человеческого духа», поскольку humanitas означало «полноту и разделённость природы человека» [2].

В России ренессансный гуманизм был ведущим направлением в обществе «любомудров — поколению 30-х годов, к которым и принадлежал Ф.И. Тютчев.

Любомудры разительно отличалось от предшествующего поколения декабристов и людей 1840-х гг, к которым принадлежит Белинский, Станкевич, Герцен, Иван Тургенев, Огарёв и др. Если попытаться предельно кратко выразить суть проблемы, следует сказать, что люди тридцатых годов, выступившие на общественную и литературную сцену сразу после трагического поражения декабристов, целиком ушли в мыслительную, духовную работу. Они как бы не действовали, а только размышляли.

В 1826 году, Дмитрий Веневитинов писал: «Самопознание — вот идея, одна только могущая одушевить вселенную; Вот цель и венец человека… История убеждает нас, что сия цель человека есть цель всего человечества; а любомудрие ясно открывает в ней закон всей природы. С сей точки зрения должны мы взирать на каждый народ, как на лицо отдельное, которое к самопознанию направляет все свои нравственные усилия, ознаменованные печатью своего характера. Развитие сих усилий составляет просвещение; цель просвещения или самопознания народа есть та степень, на которой он отдаёт себе отчёт в своих делах и определяет сферу своего действия…» [7,69].

Для Тютчева характерно прежде всего чуткое проникновение в загадки природы и бытия, в человеческую душу — именно из этого вырастает поэзия Тютчева, здесь вспыхивает искра того огня, который воспламенял одновременно его сердце, ум и творческое воображение. И может быть, важнейшим из постигнутого им было ощущение диалектической сути бытия.

На действительность поэт смотрел несколько односторонне и часто смещал жизненные пропорции, но видел глубоко и зорко. Тютчев умел, как никто, вскрывать тайники человеческого сознания и подсознания, сложность взаимоотношений человека с окружающим его противоречивым миром. В его поэзии много общечеловеческой, земной, пронзительной правды. Часто стихотворения его звучат как откровения, и мы благодарно сопереживаем поэту, открывшему нам не только себя, но и нас самих.

1.2.3 Лирический фрагмент как жанр тютчевской лирики

Начало литературной деятельности поэта представляет собой искание литературного жанра. Поэзия восемнадцатого века знала оды (М.В. Ломоносов, Г.Р. Державин), девятнадцатого — послания, элегии, поэмы с их традиционными темами, образами, языком («бесчувственная толпа», «одинокий поэт», «свободный дар»). Тютчев же отказывается от них в пользу фрагмента (отрывка), краткого, но завершённого («ни к одному их них решительно нечего прибавить» — как сказал Некрасов), усиливающегося за счёт «сжатости» пространства значимость каждого слова, сравнения, метафоры. А начинаются стихи как бы с отточия и кончаются многоточием:

И вот в рядах отечественной рати…

Тютчев говорил, что стихи пишутся на «случай», то есть по поводу случающегося с ним: встречи, расставания, прогулки, бессонницы. Сильное впечатление рождает мысль.

Ю. Тынянов отмечал, что фрагменты Тютчева имеют строгую композицию: сначала раскрывается образ, интересующий поэта, и тут же даётся противоположный ему [17]. Таким образом, антитеза скрепляет два образа в нерасторжимое целое. Первый будет некоей прелюдией, как наставлял ученика С.Е. Раич. Вот примеры, которыми Ю.Тынянов доказывает свои наблюдения:

Люблю глаза твои, мой друг… Но есть сильней очарование…

Пускай орёл за облаками Но нет завиднее удела, О лебедь чистый, твоего.

Душа хотела б быть звездой,

Но не тогда, как с неба полуночи …

Стихотворения его — эпиграммы, в них энергия, сжатость и острота надписей. Они колоссальны — по смыслу, который обнят ими. Д.С.

Мережковский точно заметил: «Там, где Л. Толстому и Достоевскому нужны целые эпосы, Тютчеву достаточно нескольких строк. большое содержание сжимает он в один кристалл, алмаз» [11,25].

1.2.4 Своеобразие политической лирики Ф.И. Тютчева

Тютчев был дипломатом, служил в русской миссии в Мюнхене.

Как «русский выходец из Европы», Тютчев был связан с ней духом и родством (обе его жены происходили из немецких аристократических фамилий). Восприимчивость к новейшим достижениям европейского интеллекта сочетались в нем с исключительной чуткостью к судьбе России. После отставки поэта с дипломатической службы и возвращения поэта из Европы (1848), его славянофильские симпатии усиливаются, однако никогда он не принимал их взглядов полностью. Он считал, что славянам нужно объединиться: Славян родное поколенье Под знамя русское собрать… («Славянам» 1867)

При этом, обращая свое пристальное внимание к России, русский мыслитель прежде всего стремится показать, что Россия не противостоит христианскому Западу, а является ее «законной сестрой», что противопоставляется идеям «панславизма», который часто приписывается поэту, где объединение славян направлено против Европы.

Идея панславизма представляет собой тенденциозный политический миф. Специалист в этой области В.К. Волков писал: «Возникший в Венгрии и сразу же распространившийся в Германии термин «панславизм» был подхвачен всей европейской прессой и публицистикой… Термин «панславизм» служил не сколько для обозначения политической программы национального движения славянских народов… сколько для обозначения предполагаемой опасности…». [7,301].

Долгое время западноевропейские историки и публицисты поддерживали миф, что те или иные выдающиеся русские люди — в том числе и Тютчев — являются «панславистами».

Тютчев же, предпослав своему стихотворению «Славянам (1867) слова австрийского министра иностранных дел Бейста «Славян нужно прижать к стенке», писал:

«Вот к стенке мы славян прижмем!»

Ну, как бы им не оборваться

Так же против идеи панславизма стоят и славянофилы. Но Тютчев расходился с идеями славянофилов по некоторым пунктам. К примеру, для него было определяющее понятие «держава», а не «община» как у славянофилов. И в Петре Великом он видит высшее и подлинное воплощение России, в то время как славянофилы отрицательно оценивали деятельность Петра.

В своей дипломатической деятельности Тютчев активно служил интересам России, в то же самое время критикуя вредоносный для интересов страны курс министра К.В. Нессельроде. Кроме этого, он раскрывает вредную политику иезуитов и папства в судьбах народов Европы и мира. В своих депешах и записке царю, он призывает его к тому, чтобы внешняя политика страны соответствовала интересам России и успешно бы противостояла экспансии со стороны Запада (в том числе и Римской церкви).

Также в своих дипломатических депешах Тютчев критикует суть тогда еще молодого государства — США.

Приехав в Россию в 1843, встречается с А.Х. Бенкендорфом. Результат этой встречи — поддержка всесильного чиновника и царя всех инициатив Тютчева в работе по созданию позитивного облика России на Западе через участие в этой работе крупных зарубежных интеллектуалов и политиков. Более того, Тютчеву дали добро на самостоятельное выступление в печати по политическим проблемам взаимоотношений между Европой и Россией.

Поступил в министерство иностранных дел (1845), где с 1848 года занимал должность старшего цензора. В этот период не печатает своих стихотворений, но пишет статьи на французском в европейские издательства. После этого, у Тютчева вызрел замысел, так и не завершенного трактата «Россия и Запад». Направление этого сочинения историософское, а метод изложения — сравнительно-исторический, делающий акцент на сопоставлении исторического опыта России, Германии, Франции, Италии и Австрии. Западные страхи по поводу России, показывает Тютчев, проистекает в том числе и от незнания, поскольку ученые и философы Запада «в своих исторических воззрениях» упускают целую половину европейского мира. В данном трактате Тютчев создает своего рода образ тысячелетней державы России. Излагая свое «учение об империи» и о характере империи в России, поэт отмечал ее «православный характер». Особенностью использования Ф.И. Тютчевым теории мировых монархий является разделение Римской и Восточной (Константинопольской) империи.

В этих статьях Тютчев глубоко предчувствовал грядущую Крымскую войну, задолго до его реального начала, 29 октября 1853 г, когда был обнародован царский манифест. 8 апреля 1854 г. Тютчев писал по этому поводу следующее: «Ну вот, мы в схватке со всей Европой, соединившейся против нас общим союзом. Союз, впрочем, неверное выражение, настоящее слово заговор. » [7,304].

В этот период и сама поэзия Тютчева подчинена государственным интересам. Он создает много «зарифмованных лозунгов» или «публицистических статей в стихах»: «Гус на костре», «Славянам», «Современное», «Ватиканская годовщина». Но среди них есть и гениальные стихотворения, переросшие свою первоначальную задачу: «Два единства», «Ты долго ль будешь за туманом..». Но настоящей жемчужиной его творчества стали широко известные его строки, которые во многом характеризуют его умонастроения:

Аршином общим не измерить

В Россию можно только верить!

По убеждениям поэта всё сказанное может быть постигнуто только верою, а не рассудком. Вера здесь представлена в нескольких значениях и не лишена религиозного смысла. Тютчев верил в особое предназначение России как главы всеславянского братства. «Его политическое мировоззрение, его убеждения относительно исторической будущности русского народа были, как мы уже знаем, тверды, цельны — до односторонности, до страстности, а потому только в этом отделе стихотворений и доходит он до торжественных, почти «героических» звуков, столько столько вообще чуждых его поэзии» — писал И.С. Аксаков. [1, 351].

17 апреля 1858г. действительный статский советник Тютчев был назначен Председателем комитета иностранной цензуры. На этом посту, несмотря на многочисленные неприятности и столкновения с правительством, Тютчев пробыл 15 лет, вплоть до своей кончины.

2. Философская лирика Тютчева

2.1 Особенности романтизма

Великий русский критик Белинский определил романтизм следующим образом: «Романтизм есть не что иное, как внутренний мир души человека, сокровенная жизнь его сердца».

Одним из ярчайших представителей и основателей русского романтизма является Василий Андреевич Жуковский. Ф.И. Тютчев был знаком с ним с юношества.

После 28 октября 1817 года В.А. Жуковский записал в дневник: «Обедал у Тютчева. Вечер дома. Счастие не цель жизни…» [7, 49].

Через двадцать с лишним лет в Италии Тютчев, вскоре после тяжёлой потери — смерти жены, обращается с письмом к Жуковскому, только что приехавшего в Италию, прося его о встречи:

«Вы недаром для меня перешли Альпы… Вы принесли с собой то, что после неё я более всего любил в мире: отечество и поэзию… Не вы ли сказали где-то: в жизни много прекрасного и кроме счастия. В этом слове есть целая религии, целое откровение…» [7, 49].

Ф.И. Тютчев, как и А.С. Пушкин может называться учеником Жуковского. Но для Тютчева самыми важными были иные стороны личности и творчества Жуковского, нежели для Пушкина.

А.С. Пушкин пишет в 1825г.: «…Я точно ученик его.. Никто не имел и не будет иметь слога, равного в могуществе и разнообразии слогу его» [7, 51]. Пушкин видит в Жуковском прежде всего художника, создателя высокого искусства слова.

Иное выдвигает на первый план Тютчев. В стихотворении памяти Жуковского он пишет:

Поистине, как голубь, чист и цел

Он духом был; хоть мудрости змииной

Не презирал, понять ее умел,

Но веял в нем дух чисто голубиный.

Он возмужал, окреп и просветлел.

Душа его возвысилась до строю:

Он стройно жил, он стройно пел.. (1852)

Для Тютчева главное заключено во внутренней духовной жизни поэта; внешнее — «стройно пел» — только естественное, так сказать, неизбежное порождение «строя» души Жуковского.

Даром того времени, где жил Тютчев, был в том, что он видел вещи двояко, во всей широте их возможностей, со всеми их задатками, а так же и их складывающиеся итоги. Перед ним расстилалась романтическая, становящаяся Европа, и также Европ ставшая, отбросившая романтизм, указавшая каждому явлению его место и время. Главнейшая духовная коллизия Тютчева: в вечном ропоте «возможного» против «действительного», в вечных столкновениях между стихией жизни как таковой и формами, которые были указаны ей на ближайший день историей.

Тютчев следует собственным наитиям, возлагает надежды на прихоть чувства и мысли — они сами должны вывести его на верный путь. В поэтическом изложении он делает крутые прыжки и повороты, узаконивает внезапные свои находки — будет ли это поэтическая идея, будет ли это слово, — твердо верит в правоту своих догадок, не ища доказательств для них.

Бродить без дела и без цели И ненароком, на лету,

Набресть на свежий дух синели

(«Нет, моего к тебе пристрастья. »)

В этих стихах — импровизаторская программа Тютчева. Он отдается впечатлениям жизни, идет за ними, благодарный тому, что они подскажут, что внушат. Как подлинный импровизатор, он сочиняет по мгновенно; пришедшему поводу, без подготовки и безошибочно верно. Впечатление импровизации, несомненно, придает особую действенность стихам Тютчева. Романтическая эпоха, к которой принадлежал Тютчев, чтила импровизаторов, их считали художниками высочайшего разряда, черпающими из первоисточников жизни и поэзии.

2.1.1 Философия пантеизма Тютчева. Сложные, переходные состояния природы

Тютчев часто и упорно объявлял себя пантеистом. Стихотворение «Не то, что мните вы, природа. » (1834) — красноречивая декларация пантеизма, притом весьма приближенного к философии Шеллинга:

Не то, что мните вы, природа: Не слепок, не бездушный лик -В ней есть душа, в ней есть свобода, В ней есть любовь, в ней есть язык. Вы зрите лист и цвет на древе: Иль их садовник приклеил? Иль зреет плод в родимом чреве

Живут в сем мире, как впотьмах,

Для них и солнцы, знать, не дышат,

И жизни нет в морских волнах.

Лучи к ним в душу не сходили,

Весна в груди их не цвела,

И ночь в звездах нема была!

В ночи не совещалась с ними

Не их вина: пойми, коль может,

Души его, ах, не встревожит

Для пантеизма органическая жизнь являлась ключом к бытию; неживая природа рассматривалась как вырождение органической, как частный и анормальный случай ее.

Пантеизм отселил религию вглубь природы. Верховное божество прежних религий получило новое имя и осмысление: у Шеллинга это абсолют, «мировая душа», вечная духовная сущность материальной природы, тождественная с нею.

По главному импульсу своему лирика Тютчева — страстный порыв человеческой души и человеческого сознания к экспансии, к бесконечному освоению ими внешнего мира. Поэт богат, время его обогатило, и настолько, что собственного духовного бытия ему хватает на других, на все вещи, какие

есть в мире. Лирика Тютчева твердит нам о тождестве человека и коршуна, который кружит в воздухе, человека и нагорного ручья, человека и бедной ивы, нагнувшейся над водой. В лирике Тютчева весь мир приобщен к сознанию и воле. Отсюда не следует, что философия тождества таким образом доказана. На деле доказано совсем иное: вся суть — в человеке, находящемся в центре этой поэзии, в интенсивности его внутренней жизни. Щедростью человека, щедростью эпохи, душевно одарившей его, держатся все предметы, описанные в этих стихотворениях, — ивы, камни, ручьи, коршуны, морские волны. Тютчев обладал правом на внутреннюю гиперболу — напряжение души, «энтузиазм» были столь велики, что позволено было возводить их в еще и еще дальнейшие степени. В поэзии Тютчева внутренняя сила жизни далеко отодвигала положенную ей границу, отождествляя себя с предметами предметного мира.

Пантеизм Тютчева — некая утопия, философская, социальная и художественная. Перед современниками Тютчева, пережившими французскую революцию, лежали хаос, природа — первоначальный строительный материал, из которого воздвигались новое общество, новая культура. Пантеизм — это собственный проект строительства, предложенный и Тютчевым и другими в виду реального строительства, которое шло тут же рядом и далеко не всегда их радовало. Нужно было высветлить хаос, внести в него разумную организацию, добро, человечность.

Тютчев в такой же степени пантеист и шеллингист, в какой он и бурный, неудержимый спорщик против этих направлений. Благообразная утопия не могла рассчитывать на его постоянство, он был слишком открыт влияниям действительности. Даты стихотворений Тютчева указывают, что здесь нет никакой хронологической последовательности: сперва одни позиции, потом другие. Свой манифест пантеизма «Не то, что мните вы, природа. » Тютчев пишет, очевидно, в 1836 году, а гораздо ранее, в стихотворении «Безумие» 1830 года, решительно и гневно высказывается против каких-либо идей в шеллинговском духе. Он и верил в эти идеи, и не

верил поочередно, он метался от утверждения к отрицанию и обратно. Как это почти всегда бывает в его стихотворениях, Тютчев и здесь, в «Безумии», исходит из наглядного образа, со всей энергией прочувствованного, — из этой же энергии чувства почерпается у Тютчева и философская мысль. Описан пейзаж засухи, грозный, безотрадный в каждой своей подробности; бездождие, безветрие, солнечный пожар, человек затерян и затерт в горячих, иссушающих песках. Органическая жизнь, как кажется, прекратилась навсегда. А человек все еще «чего-то ищет в облаках» — ищет пантеистического бога, ищет признаков «мирской души», которая была бы милостива к нему, послала бы дождь, влагу, жизнь. В этом и состоит безумие человека. В последней строфе описано, как человек этот, припавший ухом к земле, надеется услышать движенье вод, бьющих под землей.

Там, где с землею обгорелой Слился, как дым, небесный свод, — Там в беззаботности веселой Безумье жалкое живет.

Под раскаленными лучами, Зарывшись в пламенных песках, Оно стеклянными очами Чего-то ищет в облаках.

То вспрянет вдруг и, чутким ухом Припав к растреснутой земле, Чему-то внемлет жадным слухом С довольством тайным на челе.

И мнит, что слышит струй кипенье, Что слышит ток подземных вод, И колыбельное их пенье, И шумный из земли исход!.

В этом стихотворении перед нами человек-одиночка, тот самый, для которого непосильно нести на одном себе долг одушевления мира, и поэтому все так бесплодно и безответно вокруг него. Пантеизму нужен был некоторый намек на широкие плечи коллективного человечества, чтобы возложить на них бремя всеобщей одушевленности.

Колебания Тютчева зависели от того, чью точку зрения он принимал — мира возможностей и желаний или же мира наличного и действительного. То и дело Тютчев переходил от мечтаний, «чудесных вымыслов» к фактам, и ему видна была тогда на большую глубину зловещая суть европейской жизни.

Перемены в поэзии Тютчева можно увидеть, если сравнить два его стихотворения, очень расходящиеся друг с другом, написанные на расстоянии между ними более чем в четверть века: «Есть в светлости осенних вечеров. » 1830 года и «Есть в осени первоначальной. » 1857 года.

Есть в светлости осенних вечеров

Умильная, таинственная прелесть.

Зловещий блеск и пестрота дерёв,

Багряных листьев томный, легкий шелест,

Над грустно-сиротеющей землею

И, как предчувствие сходящих бурь,

Порывистый, холодный ветр порою,

Ущерб, изнеможенье — и на всем

Та кроткая улыбка увяданья,

Что в существе разумном мы зовем

Божественной стыдливостью страданья. (1830)

Есть в осени первоначальной Короткая, но дивная пора — Весь день стоит как бы хрустальный, И лучезарны вечера. . . Где бодрый серп гулял и падал колос, Теперь уж пусто все — простор везде, — Лишь паутины тонкий волос Блестит на праздной борозде. Пустеет воздух, птиц не слышно боле, Но далеко еще до первых зимних бурь — И льется чистая и теплая лазурь На отдыхающее поле. (1857)

Второе из них как будто бы уже со вступительной строки отвечает первому, а между тем оно прочувствовано и направлено по-иному, по-своему. Отсутствует пантеистическое осмысление пейзажа, которым в очень тонких и особых формах отмечены стихи 1830 года, где осень — стыдливое, кроткое страдание, болезненная улыбка природы. Если в поздних стихах и налицо «душа природы», то это «душа» местная, не вселенская, скорее это характерности ландшафта, местные черты и краски.

2.1.2 Образ романтической борьбы в лирике Тютчева

Сущность мира, по Тютчеву, — борьба, столкновения, противоречия. Он наблюдает их всюду: в природе, в движении истории, в человеческой душе. Сцепление полярных сил, «страшное раздвоение», «в котором жить нам суждено», — лейтмотив, который проходит через всю поэзию Тютчева.

Противоборствующие стихийные силы поэтом именуются «бездна» и «хаос». Но романтический образ «бездны» и «хаоса» не отрывают поэта от земли. «Двойное бытие», которое символисты считали своей предтечей ничего не имеет общего с двойственностью реального и потустороннего. Оба звенья всегда «земные».

Противоречивы в восприятии Тютчева взаимоотношения искусства и науки («Нет веры к вымыслам чудесным, Рассудок всё опустошил…»), стремление человека к вере и невозможность верить («И жаждет веры, но о ней не просит»).

Разум по природе своей нечто ограничивающее, соразмеряющее, в то время как стихийное начало не знает меры, расчёта, опрокидывает рамки, установленные разумным. И чем ярче выражено природное, стихийное начало в человеке, тем больше оно противостоит началу сознательному, разумному. Таков поэт-человек, в котором природное начало отличается особой силой: «Поэт всесилен, как стихия, Не властен лишь в себе самом: Невольно кудри золотые Он обожжёт своим венцом».

Трагически противоречивы в поэзии Тютчева и взаимоотношения поколений, где «старожилы», «обломки старых поколений» должны «пришельцам новым» место уступить. К этому противоречию Тютчев неоднократно возвращается : И новое, младое племя Меж тем на солнце рассвело, И нас, друзья, и наше время Давно забвеньем занесло! («Бессоница» 1829)

В поэзии Тютчева жизнь выглядит вечным круговоротом рождения и смерти, вечным повторением обновлений поколений, вечным конфликтом их.

Для Тютчева слово «рок» не менее значимо, чем «бездна» и «хаос». Рок — как бы порождение «бездны» и «хаоса». Рок тяготеет над жизнью человека и не даёт ему быть полновластным её хозяином: Нам мнится: мир осиротелый Неотразимый рок настиг…

Но в мире есть и светлое начало, но завоевать счастье человек не в силах: Когда на то нет божьего согласья, Как ни страдайона, любя, — Душа, увы, не выстрадает счастья.

Всё то светлое и прекрасное, что дарит человеку судьба, поэт называет благодатью («Так, в жизни есть мгновения — Их трудно передать, Они самозабвения Земного благодать»). Благодать же, как и рок, стоит над человеком.

Все противоречия, которые окружают человека и проникли в глубь его существа сводятся к одномк, главному — противоречии взаимоотношении природы и человека. Не всегда природа несёт в себе «роковое» начало. Иногда она несёт ему благодать. Но и благодать, и рок — не во власти человека.

Человек не желает пассивно подчиняться высокомерному превосходству природы. Он хочет быть таким же полным сил, энергии, цветения, как она. Вечно молодая и могучая природа вызывает в нём не чувство смирения и покорности, а страстное и дерзкое желание не уступить, выйти с ней на поединок, на соревнование с ней: О, этот Юг, о, эта Ницца.

О, как их блеск меня тревожит!

Жизнь, как подстреленная птица, Подняться хочет — и не может. Нет ни полета, ни размаху — Висят поломанные крылья, И вся она, прижавшись к праху, Дрожит от боли и бессилья. (21 ноября 1864)

Победить «в соревновании» не удаётся, но в стихотворении отразилась такая мощь стремления, такая сила напряжения и порыва, такая жажда полёта и размаха, что именно эти чувства и становятся главным его содержанием.

Не легкий жребий, не отрадный, Был вынут для тебя судьбой, И рано с жизнью беспощадной Вступила ты в неравный бой.

Ты билась с мужеством немногих, И в этом роковом бою Из испытаний самых строгих Всю душу вынесла свою.

Нет, жизнь тебя не победила, И ты в отчаянной борьбе Ни разу, друг, не изменила Ни правде сердца, ни себе. («При посылке нового завета)

Жизнь беспощадна, победить её нельзя. И всё-таки поэт прославляет мужество борьбы и утверждает возможность духовной победы несдавшегося, несломленного, сохранившего свою душу человека. Борьбой человеку даётся выявление и формирование человека своей личности, собственной сущности.

источник