Меню Рубрики

Анализ психологической защиты у детей

Ребёнок больше всего нуждается в вашей любви

как раз тогда, когда он меньше всего её заслуживает.

У ребёнка каждый защитный механизм вначале формируется для овладения конкретными инстинктивными побуждениями и связан, таким образом, с определенной фазой индивидуального развития. Подобно всем другим психическим процессам, защитные механизмы имеют свои объективные проявления — внешне наблюдаемые и регистрируемые признаки на уровне действий, эмоций или рассуждений человека. (Например, со стороны заметно, что ребёнок не обращает внимания на тревожное для себя сообщение, всё время забывает дома учебник по нелюбимому предмету или постоянно выгораживает себя). Как известно, новорожденный начинает свою жизнь с крика, который в первые дни носит безусловный рефлекторный характер. Первый крик — результат спазма голосовой щели. Однако некоторые ученые считают, что первый крик — это и первое проявление отрицательной эмоции: спазмы вызывают ощущение стеснения. В данном случае невозможно различить мышечную реакцию и эмоциональное отношение — у новорожденного еще нет никакого жизненного опыта. Однако можно утверждать, что уже в первые дни жизни ребенок криком отвечает на неприятные ощущения, связанные с потребностью в пище, сне, тепле, а позднее с отрывом от матери, и тем самым защищает себя.

Отказ — это самая ранняя форма защитного поведения. В её основе лежит невозможность удовлетворения базисных потребностей в безопасности и защищенности. Реакция пассивного протеста проявляется в отстранении от общения даже с близкими людьми, отказе от пищи, от игр, в уходах из дома. Такая реакция чаще всего возникает у ребенка, если его внезапно оторвали от матери, семьи, привычной группы сверстников и поместили в больницу, санаторий, ясли или в чужую семью. Реже реакция пассивного протеста развивается дома, когда в отношениях родителей ребенок не ощущает проявлений достаточной внимательности, заботы, заинтересованности. При этом ребенок, потребности которого в ласке, эмоциональных контактах постоянно не удовлетворяются, постепенно становится неконтактным (аутичным). Подобный «поведенческий уход» является бессознательным защитным механизмом. У детей постарше пассивный протест обнаруживается в немотивированном отказе от выполнения требуемых действий или в уходе из дома, интерната, детского сада, школы. Нередко возникновение этой реакции определяется неприятием ребенком пренебрежительного, деспотического отношения родителей, издевательств, телесных наказаний, семейных конфликтов; предпочтения, оказываемого другим братьям и сестрам, непомерных требований, несправедливых замечаний, предвзятого отношения. При сохранении травмирующей его психику обстановки уходы становятся привычной реакцией и возникают по любому, даже самому незначительному, поводу. В редких случаях, в качестве реакции на тяжелую, непереносимую обстановку, дети совершают попытки самоубийства.

Оппозиция — активный протест ребенка против норм и требований взрослых — наблюдается при утрате или снижении внимания со стороны близких. Развитию личности в максимальной степени способствует уверенность в том, что ничто не сможет нарушить отношений любви и привязанности. Когда эта уверенность подрывается — возникает оппозиция. Тогда поведение детей с позиции окружающих взрослых становится необъяснимым, хотя на самом деле оно является реакцией на недостаток тепла с их стороны и призывом вернуть любовь.

Имитация — это незрелая форма идентификации. Она существенно отличается от идентификации тем, что является целостной. Незрелость обнаруживается в выраженном стремлении подражать определенному лицу, любимому герою, во всем. Поэтому нередко имитацию рассматривают как процесс эмоционального и иного самоотождествления человека с другим человеком, группой, образцом. У младенца, на врожденной основе, через присвоение поведения взрослого, очень быстро вырабатываются мимика, улыбки, жесты, восклицания (паралингвистическая языковая система).

Для дошкольников и младших школьников характерно или глобальное приятие кого-либо (положительная имитация), или его глобальное отрицание (отрицательная имитация). Чаще всего они имитируют поведение родителей, старших членов семьи, взрослых или подростков из ближайшего окружения, воспитателей и учителей. Для каждого периода есть свои значимые фигуры. В качестве модели ребенок выбирает того, кто, как ему кажется, больше преуспел в удовлетворении своих потребностей, чем он.

Компенсация — это реакция, с помощью которой ребенок стремится объяснить себе и восполнить слабость и неудачливость в одной области — успехами в другой. Можно считать, что компенсация — это отвлечение от основной проблемы с помощью переключения на другие успехи. Например, плохой ученик утешает себя тем, что он «зато» побеждает в драках, а ребенок, которого в семье не любят, — тем, что он «зато» хорошо себя ведет. (Обратите внимание на нарушение логики — «зато». В дальнейшем оно типично для рационализации. Вспомним выражение: «Дура дурой. Но зато какая красивая!».)

Только знание того, что его очень любит мать, делает человека более уверенным и позволяет ему легче компенсировать имеющиеся у него недостатки. Поэтому продуктивным подходом в подобных случаях является «возврат в прошлое» и исправление нарушений «там». В противном случае у тревожного, не чувствующего себя в безопасности ребенка неизбежно развиваются разнообразные компенсаторные стратегии для того, чтобы совладать с чувством изоляции и беспомощности.

Эмансипация — это борьба детей за самоутверждение, самостоятельность, свободу и даже за имущественные права. В общем случае — это высвобождение из-под контроля и покровительства взрослых. Когда родители или воспитатели часто предъявляют ребёнку необоснованные претензии, чрезмерные требования, которые не соответствуют его возрасту или возможностям достигнутого им уровня развития, когда «все нельзя», то увеличивается вероятность формирования реакций эмансипации. Вырабатывая приемы эмансипации, ребенок с их помощью отрабатывает перенесение на себя способов поведения и черт характера взрослых, перенимая их права и возможности. Эмансипация, порой, оборачивается грубостью в отношении взрослых.

Помимо защитных реакций, выступающих, в первую очередь, на поведенческом уровне, у ребенка постепенно обнаруживаются психологические защитные механизмы, типичные для взрослых. Проявляясь у дошкольников и младших школьников, они свидетельствуют о становлении зрелой системы психологической защиты. Покажем на конкретных примерах, как некоторые из них проявляются у ребенка.

Замещение. Этот вид защиты тесно связан с развитием детских игр и ролью игрушек в нормализации психического равновесия ребенка в трудных ситуациях. Действительно, взяв куклу или зверюшку и играя с ней, ребенок может «дать» ей возможность делать и говорить все, что ему самому запрещено: быть жестокой, ругаться, высмеивать других.

Вытеснение. Например, провинившийся ребенок, которому воспоминание о каком-либо событии неприятно, из-за бестактных вопросов взрослых вынужден вспомнить о нем. Он начинает заменять реальные факты вымышленными, описывающими событие так, как оно должно было развиваться согласно желаниям ребенка. Так формируется детская лживость.

Сновидение. Проявив внимание к снам ребенка, можно обнаружить источник его тревог. Пониманию проблем, обнаруживающихся в фабуле детского сновидения, помогает и появление в них разнообразных животных, смысл которых проясняется из их ролей в содержании детских сказок. В соответствии с ними, образ свиньи в сновидении может обозначать хамство, а образ льва — символизировать силу. Ситуации преследования угрожающими существами нередко инициированы проблемами отношений в классе или семье, а беспокойство и тревога в детских снах часто говорят о неготовности к опросу, контрольной, экзамену.

Отчуждение (или изоляция) это защитный механизм, связанный с отделением чувства от ситуации. Он отключается от внешнего мира и погружается в собственный мир, предается мечтам, становится отчужденным. В дальнейшем уход в себя приводит к повышенной тревожности, к ощущению отсутствия прочных корней в этом мире. Не удивительно, что, повзрослев, этот ребенок с большой вероятностью сохранит это качество отчуждения в своих любовных отношениях.

Сублимация. В процессе сублимации у детей происходит вытеснение сексуальности, особенно детского сексуального любопытства. Вначале оно сублимируется из частного в общую любознательность, а затем перерастает в мощное влечение к исследовательской деятельности.

Регрессия — это защита за счет возвращения чувств и действий к той стадии психического развития личности, в которой эти действия были успешными, а чувства переживались как удовольствия. Достаточно типичной при этом является ситуация, когда в семье, где родился еще один ребенок, старший начинает капризничать и дурачиться как маленький, подсознательно полагая, что за это и любят малыша взрослые, и пытаясь тем же способом добиться того же результата. Суть взаимодействия с родителями сводится к проблеме: каким быть, чтобы они меня любили? Опасения, что не удастся реализовать родительские ожидания, приводит к напряжению, превращающемуся в мечты о необыкновенных успехах, которых в действительности достичь невозможно. В свою очередь, конфликт на почве краха завышенных притязаний нередко приводит ребенка к уходу в болезнь.

При рассмотрении защиты вследствие внутрисемейных отношений можно выделить такие моменты:

У безразличных и попустительских матерей дети становятся отрешёнными.

У властных — покорные и застенчивые.

У сверхзаботливых — лживые и жестокие.

Авторитарный жестокий отец, унижающий и обижающий ребенка, и слабая, потакающая мать, не способная защитить свое дитя, способствуют формированию в характере ребенка садистской жестокости на фоне излишней сентиментальности.

Самая простая помощь состоит в создании у ребенка убежденности в том, что он хороший и что родители его любят. Игрушки оказывают ребенку неоценимую помощь в самозащите. Они позволяют ребенку вынести наружу раздвоение, проецируя на них свои различные ипостаси. При помощи игры ребенок разрешает свои внутренние конфликты. Когда он играет в «дочки-матери», в великана и его убийцу, в зверя и охотника, учителя и ученика, милиционера и водителя, он проецирует наружу (экстериоризирует) свою внутреннюю драму и тем самым разряжает свои душевные конфликты.

источник

Изучение механизмов психологической защиты и ее роли в разрешении конфликта в аффективно-стрессовых условиях. Описание видов психологической защиты: отрицания, вытеснения, подавления, отчуждения. Рассмотрение защитных поведенческих реакций у детей.

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

НАЦИОНАЛЬНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ФИЗИЧЕСКОГО ВОСПИТАНИЯ И СПОРТА

ЦЕНТР ПЕРЕПОДГОТОВКИ И ПОВЫШЕНИЯ КВАЛИФИКАЦИИ

КАФЕДРА ПСИХОЛОГИИ И ПЕДАГОГИКИ

На тему: Психологическая защита у детей

ВВЕДЕНИЕ. ОСНОВНЫЕ ПОНЯТИЯ

Лучший способ сделать детей хорошими —

это сделать их счастливыми.

психологический защита конфликт стрессовый

Психологическая защита — это совокупность бессознательных психологических процессов, обеспечивающих охрану психики и личности от опасных негативных действий внутрипсихологических и внешних импульсов. Для выполнения своих функций защита использует специальные механизмы: отрицание, подавление, рационализацию, вытеснение, проекцию, идентификацию, замещение, сновидение, сублимацию, катарсис, отчуждение.

Сколько всего существует защитных механизмов? Как их можно разграничить? Каково их формирование? Что говорит современная психология об эффективности — неэффективности, осознанности — неосознанности отдельных механизмов защиты? Чем механизм вытеснения отличается от механизма подавления? Как соотносятся понятия «компенсация», «замещение» и «сублимация»? Которое из них более общее, а которое — более частное? Надежных ответов на эти вопросы пока нет, а это означает, что они, несомненно, нуждаются в обсуждении.

Меня заинтересовала данная проблема, потому что механизмы психологической защиты обеспечивают защиту человеческой личности. Они обеспечивают индивидуальный подход к разрешению конфликта в аффективно-стрессовых условиях. Пускаются в ход исключительно в ситуациях угрозы «Я». Понять, каким образом это происходит, рассмотреть подходы к пониманию защитных механизмов — цель проделанной мной работы.

В настоящее время в детской психологии и психотерапии проблема психологической защиты является одной из самых актуальных и обсуждаемых. Обычно заключение о механизмах психологической защиты и стратегиях защитного поведения делают на основе наблюдения за ребенком или используя некоторые проективные методики (например, цветовой тест Люшера, методику проективного интервью, детские варианты метода рисуночных ассоциаций Розенцвейга и тематического апперцептивного теста). Однако эффективное использование этих методов предполагает, что психолог имеет представление о смысле (содержании) отдельных психологических защитных механизмов. Ведь каждое заключение о наличии проявлений защиты, полученное на основе наблюдения или извлеченное из материалов к психодиагностической методике, надо уметь интерпретировать, т.е. логически оформлять. И тут опять возникают трудности, уже более дифференцированного плана. Чем механизм вытеснения отличается от механизма подавления? Как соотносятся понятия «компенсация», «замещение» и «сублимация»? Которое из них более общее, а которое — более частное? То же самое прослеживается при трактовке копинг-поведения как совокупности осознанных стратегий совладания с внутренним напряжением. Даже специалисты порой не могут объяснить, в чем проявляется защитная функция конкретных детских стратегий, например таких, как «гуляю, бегаю, катаюсь на велосипеде» или «смотрю телевизор, слушаю музыку». Та же ситуация возникает, когда речь идет об оценке сравнительной эффективности используемых психологических защитных механизмов или копинг-стратегий. Хорошо известно, что в зависимости от своих индивидуальных особенностей дети по-разному справляются со своим внутренним напряжением. Одни — плачут и грустят, другие — ломают и швыряют вещи, а третьи — играют во что-нибудь. И это, по мнению детей, приносит им облегчение. Почему же тогда взрослые говорят, что плакать — стыдно, разбрасывать вещи — непозволительно, а играть — это, значит, быть легкомысленным и не думать о своем будущем? Получается, что взрослые вовсе не заинтересованы в психологическом благополучии своих детей!

Как указывал З.Фрейд, основная проблема человеческого существования заключается в том, чтобы справиться со страхом и тревогой, которые возникают в самых разных ситуациях. Поэтому ликвидация тревоги и избавление от страха — это наиболее мощный критерий эффективности действия защитных механизмов. Фрейд различал три вида тревоги (страха): реалистический страх (перед реальной опасностью внешнего мира), моральную тревогу, или чувство вины (перед лицом собственной совести, внутренней цензуры своих идеалов и ценностей), и невротическую тревогу (перед силой и характером собственных страстей и желаний).

Страх приобретает новые формы с развитием человека. Сначала это — биологическая эмоция, лежащая в основе витальной тревоги по поводу предстоящего наказания («Что за это со мной сделают?»). Затем страх трансформируется в человеческие чувства, лежащие в социальной или моральной сфере: стыд и вину. Стыд возникает как давление общественной морали и ориентирован на внешнюю оценку («Что обо мне подумают?»). Вина отражает личные представления ребенка о себе (автономную мораль) и самооценку («Что теперь я сам о себе должен думать?»).

Таким образом, по Фрейду принцип организации психологической защиты можно выразить формулой: «Нет страха и тревоги — нет защитных механизмов». Возникновение в онтогенезе различных типов тревоги стимулирует развитие разновидностей защитных механизмов. При этом вначале страх и тревога побуждают человека включать механизмы защиты неосознанно, и только потом они начинают действовать сознательно и целенаправленно. В одной из последних работ Фрейд определяет защиту как общее наименование всех тех механизмов, которые, будучи продуктами развития и научения, ослабляют диалектически единый внешне-внутренний конфликт и регулируют индивидуальное поведение. Тем самым она связывается с такими функциями психики, как уравновешивание, приспособление и регуляция.

В свою очередь, дочь Зигмунда Фрейда, Анна Фрейд, описала пятнадцать защитных механизмов. Она же наиболее полно проработала вопрос о последовательности их созревания. По ее мнению, первые созревающие у ребенка способы защиты связаны с отрицательным опытом его спонтанного самовыражения. Невозможность реагировать произвольно создает у младенца энергетическое напряжение, которое порождает беспокойство и дестабилизацию образа «Я». А. Фрейд наметила приблизительную хронологию механизмов психологической защиты.

Когда они появляются? Считается, что возраст до одного года — это предстадия защиты. Далее (1-2 года) опасности преодолеваются ребенком посредством отрицания (в его незрелых формах пассивного и активного протеста — отказа и оппозиции), а также в виде тенденции к присоединению — проекции и имитации. Проекция и имитация связаны с выделением ребенком себя из окружающей среды, с приписыванием среде всего болезненного и с принятием в себя всего приятного. Далее начинает преобладать тенденция к отделению. До трехлетнего возраста имеют место вытеснение (вначале — в форме подавления), замещение и интеллектуализация. Такие защитные механизмы, как регрессия, обращение против собственной личности и замещение, — не зависят от этапов развития «Я». Они являются модификацией активности побуждений и функционируют с тех пор, как функционируют и сами побуждения, т.е. с момента, когда начинается конфликт между порывами «Оно» и каким-нибудь препятствием на пути их удовлетворения. Важно, что замещение проявляется при активизации потребности в автономии и свободе в форме эмансипации. В связи с развитием речи и логического мышления, позднее, уже в младшем школьном возрасте, усиливается тенденция к присоединению и начинает развиваться и компенсация как незрелая форма рационализации. Постепенно «Я» укрепляет свою власть над «Оно», и абстрактное логическое мышление становится основной характеристикой «Я» [90]. При этом все больше актуализируется сознание и усваиваются понятия запретного и разрешенного, обеспечивая забвение нежелательного опыта. Соответственно, формируется «хорошее» и «плохое» поведение. После 5-летнего возраста, вследствие формирования половой идентичности и потребности в самопринятии, появляется сублимация, которая не-разрывно связана с усвоением нравственных ценностей.

ВИДЫ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ЗАЩИТЫ

Отрицание — это стремление избежать новой информации, не совместимой со сложившимися положительными представлениями о себе. Защита проявляется в игнорировании потенциально тревожной информации, уклонении от нее. Это как бы барьер, расположенный прямо на входе воспринимающей системы. Отрицание характеризуется тем, что внимание блокируется на стадии восприятия. Информация, противоречащая установкам личности, не принимается.

Вытеснение связано с избеганием внутреннего конфликта путем активного выключения из сознания не информации о случившемся в целом, а только истинного, но неприемлемого мотива своего поведения. Можно сказать, что неосознанным остается глобальный смысл вполне осознаваемых действий, поступков и переживаний. Вытеснение выполняет свою защитную функцию, не допуская в сознание желаний, идущих вразрез с нравственными ценностями, и тем самым обеспечивает приличие и благоразумие. Для детей типичным является вытеснение страха смерти. В этом случае у ребенка сохраняется сознание того, что он боится, что страх — есть. В то же время настоящая причина страха маскируется. Например, вместо страха смерти появляется страх «медведя» или «волка», которые могут «напасть и голову откусить».

При подавлении, как и при вытеснении, защита проявляется в блокировании неприятной, нежелательной информации. Обычно подавление проявляется при сдерживании эмоции страха и преодолении зависимости от агрессора.

Рационализация — это защита, связанная с осознанием и использованием в мышлении только той части воспринимаемой информации, благодаря которой собственное поведение предстает как хорошо контролируемое и не противоречащее объективным обстоятельствам. Это подыскивание разумных объяснений постфактум, с целью получения для себя индульгенции. Для этого неприемлемая часть ситуации из сознания удаляется, особым образом преобразовывается и, после этого, осознается, но уже в измененном виде. Этот вид защиты чаще используется людьми с сильным самоконтролем.

Проекция — вид защиты, который связан с бессознательным переносом неприемлемых собственных чувств, желаний и стремлений на других, с целью перекладывания ответственности за то, что происходит внутри «Я», — на окружающий мир, С этой целью границы «Я» расширяются настолько, чтобы человек, на которого осуществляется перенос, оказался внутри них. Тогда в этом общем пространстве можно осуществить проекцию и тем самым вынести неприязнь к своим собственным представлениям и состояниям наружу.

Читайте также:  Анализы на иммунитет у детей инвитро

Идентификация — разновидность проекции, связанная с неосознаваемым отождествлением себя с другим человеком, переносом на себя желаемых чувств и качеств. Это возвышение себя до другого тоже осуществляется путем расширения границ «Я».

Отчуждение — это защита, приводящая к изоляции, обособлению внутри сознания особых зон, связанных с травмирующими факторами. Отчуждение провоцирует распад обычного сознания: его единство дробится. Возникают как бы отдельные обособленные сознания, каждое из которых может обладать своими собственными восприятием, памятью, установками. Вследствие этого некоторые события воспринимаются по отдельности, а эмоциональные связи между ними не актуализируются и, поэтому, не анализируются. Можно сказать, что отчуждение осуществляет защиту личности путем отстранения «Я» от той части личности, которая провоцирует непереносимые переживания.

Замещение — это защита от тревожащей или даже нестерпимой ситуации с помощью переноса реакции с «недоступного» объекта на другой объект — «доступный», или замены неприемлемого действия на приемлемое. За счет такого переноса происходит разрядка напряжения, созданного неудовлетворенной потребностью.

Сновидение — вид замещения, в котором происходит переориентация, т.е. перенос недоступного действия в иной план: из реального мира в мир сновидений. При этом чем больше комплекс подавляется, тем более вероятно, что он будет аккумулировать энергию в бессознательном и угрожать сознательному миру своим вторжением. Сны постоянно что-то компенсируют и дополняют.

Сублимация — это замещение инстинктивного действия реализации цели и использование вместо него иного, не противоречащего высшим социальным ценностям. Такая замена требует принятия или, по крайней мере, знакомства с этими ценностями, т.е. с идеальным стандартом, в соответствии с которым избыточные сексуальность и агрессия объявляются антисоциальными.

Сублимация способствует социализации благодаря накоплению социально приемлемого опыта. Поэтому этот механизм защиты развивается у детей достаточно поздно. Таким образом, сублимация осуществляет защиту путем перевода сексуальной или агрессивной энергии человека, избыточной с точки зрения личностных и социальных норм, в другое русло, в приемлемое и поощряемое обществом — творчество. Сублимация — это способ уклонения на иной путь разрядки напряженности.

Катарсис — защита, связанная с таким изменением ценностей, которое приводит к ослаблению влияния травмирующего фактора. Для этого в качестве посредника иногда привлекается некая внешняя, глобальная система ценностей, по сравнению с которой травмирующая человека ситуация теряет в своей значимости. Изменения в структуре ценностей могут происходить только в процессе мощного эмоционального напряжения, накала страстей. Следует особо подчеркнуть, что катарсис несет с собой очистительный эффект. Катарсис — это и средство защиты личности от необузданных импульсов (своего рода клапан, спасающий от примитивных инстинктов), и способ создания нового направления в устремленности в будущее.

ОСОБЕННОСТИ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ЗАЩИТЫ У ДЕТЕЙ

Ребёнок больше всего нуждается в вашей любви

как раз тогда, когда он меньше всего её заслуживает.

У ребёнка каждый защитный механизм вначале формируется для овладения конкретными инстинктивными побуждениями и связан, таким образом, с определенной фазой индивидуального развития. Подобно всем другим психическим процессам, защитные механизмы имеют свои объективные проявления — внешне наблюдаемые и регистрируемые признаки на уровне действий, эмоций или рассуждений человека. (Например, со стороны заметно, что ребёнок не обращает внимания на тревожное для себя сообщение, всё время забывает дома учебник по нелюбимому предмету или постоянно выгораживает себя). Как известно, новорожденный начинает свою жизнь с крика, который в первые дни носит безусловный рефлекторный характер. Первый крик — результат спазма голосовой щели. Однако некоторые ученые считают, что первый крик — это и первое проявление отрицательной эмоции: спазмы вызывают ощущение стеснения. В данном случае невозможно различить мышечную реакцию и эмоциональное отношение — у новорожденного еще нет никакого жизненного опыта. Однако можно утверждать, что уже в первые дни жизни ребенок криком отвечает на неприятные ощущения, связанные с потребностью в пище, сне, тепле, а позднее с отрывом от матери, и тем самым защищает себя.

ЗАЩИТНЫЕ ПОВЕДЕНЧЕСКИЕ РЕАКЦИИ У ДЕТЕЙ

Отказ — это самая ранняя форма защитного поведения. В её основе лежит невозможность удовлетворения базисных потребностей в безопасности и защищенности. Реакция пассивного протеста проявляется в отстранении от общения даже с близкими людьми, отказе от пищи, от игр, в уходах из дома. Такая реакция чаще всего возникает у ребенка, если его внезапно оторвали от матери, семьи, привычной группы сверстников и поместили в больницу, санаторий, ясли или в чужую семью. Реже реакция пассивного протеста развивается дома, когда в отношениях родителей ребенок не ощущает проявлений достаточной внимательности, заботы, заинтересованности. При этом ребенок, потребности которого в ласке, эмоциональных контактах постоянно не удовлетворяются, постепенно становится неконтактным (аутичным). Подобный «поведенческий уход» является бессознательным защитным механизмом. У детей постарше пассивный протест обнаруживается в немотивированном отказе от выполнения требуемых действий или в уходе из дома, интерната, детского сада, школы. Нередко возникновение этой реакции определяется неприятием ребенком пренебрежительного, деспотического отношения родителей, издевательств, телесных наказаний, семейных конфликтов; предпочтения, оказываемого другим братьям и сестрам, непомерных требований, несправедливых замечаний, предвзятого отношения. При сохранении травмирующей его психику обстановки уходы становятся привычной реакцией и возникают по любому, даже самому незначительному, поводу. В редких случаях, в качестве реакции на тяжелую, непереносимую обстановку, дети совершают попытки самоубийства.

Оппозиция — активный протест ребенка против норм и требований взрослых — наблюдается при утрате или снижении внимания со стороны близких. Развитию личности в максимальной степени способствует уверенность в том, что ничто не сможет нарушить отношений любви и привязанности. Когда эта уверенность подрывается — возникает оппозиция. Тогда поведение детей с позиции окружающих взрослых становится необъяснимым, хотя на самом деле оно является реакцией на недостаток тепла с их стороны и призывом вернуть любовь.

Имитация — это незрелая форма идентификации. Она существенно отличается от идентификации тем, что является целостной. Незрелость обнаруживается в выраженном стремлении подражать определенному лицу, любимому герою, во всем. Поэтому нередко имитацию рассматривают как процесс эмоционального и иного самоотождествления человека с другим человеком, группой, образцом. У младенца, на врожденной основе, через присвоение поведения взрослого, очень быстро вырабатываются мимика, улыбки, жесты, восклицания (паралингвистическая языковая система).

Для дошкольников и младших школьников характерно или глобальное приятие кого-либо (положительная имитация), или его глобальное отрицание (отрицательная имитация). Чаще всего они имитируют поведение родителей, старших членов семьи, взрослых или подростков из ближайшего окружения, воспитателей и учителей. Для каждого периода есть свои значимые фигуры. В качестве модели ребенок выбирает того, кто, как ему кажется, больше преуспел в удовлетворении своих потребностей, чем он.

Компенсация — это реакция, с помощью которой ребенок стремится объяснить себе и восполнить слабость и неудачливость в одной области — успехами в другой. Можно считать, что компенсация — это отвлечение от основной проблемы с помощью переключения на другие успехи. Например, плохой ученик утешает себя тем, что он «зато» побеждает в драках, а ребенок, которого в семье не любят, — тем, что он «зато» хорошо себя ведет. (Обратите внимание на нарушение логики — «зато». В дальнейшем оно типично для рационализации. Вспомним выражение: «Дура дурой. Но зато какая красивая!».)

Только знание того, что его очень любит мать, делает человека более уверенным и позволяет ему легче компенсировать имеющиеся у него недостатки. Поэтому продуктивным подходом в подобных случаях является «возврат в прошлое» и исправление нарушений «там». В противном случае у тревожного, не чувствующего себя в безопасности ребенка неизбежно развиваются разнообразные компенсаторные стратегии для того, чтобы совладать с чувством изоляции и беспомощности.

Эмансипация — это борьба детей за самоутверждение, самостоятельность, свободу и даже за имущественные права. В общем случае — это высвобождение из-под контроля и покровительства взрослых. Когда родители или воспитатели часто предъявляют ребёнку необоснованные претензии, чрезмерные требования, которые не соответствуют его возрасту или возможностям достигнутого им уровня развития, когда «все нельзя», то увеличивается вероятность формирования реакций эмансипации. Вырабатывая приемы эмансипации, ребенок с их помощью отрабатывает перенесение на себя способов поведения и черт характера взрослых, перенимая их права и возможности. Эмансипация, порой, оборачивается грубостью в отношении взрослых.

Помимо защитных реакций, выступающих, в первую очередь, на поведенческом уровне, у ребенка постепенно обнаруживаются психологические защитные механизмы, типичные для взрослых. Проявляясь у дошкольников и младших школьников, они свидетельствуют о становлении зрелой системы психологической защиты. Покажем на конкретных примерах, как некоторые из них проявляются у ребенка.

Замещение. Этот вид защиты тесно связан с развитием детских игр и ролью игрушек в нормализации психического равновесия ребенка в трудных ситуациях. Действительно, взяв куклу или зверюшку и играя с ней, ребенок может «дать» ей возможность делать и говорить все, что ему самому запрещено: быть жестокой, ругаться, высмеивать других.

Вытеснение. Например, провинившийся ребенок, которому воспоминание о каком-либо событии неприятно, из-за бестактных вопросов взрослых вынужден вспомнить о нем. Он начинает заменять реальные факты вымышленными, описывающими событие так, как оно должно было развиваться согласно желаниям ребенка. Так формируется детская лживость.

Сновидение. Проявив внимание к снам ребенка, можно обнаружить источник его тревог. Пониманию проблем, обнаруживающихся в фабуле детского сновидения, помогает и появление в них разнообразных животных, смысл которых проясняется из их ролей в содержании детских сказок. В соответствии с ними, образ свиньи в сновидении может обозначать хамство, а образ льва — символизировать силу. Ситуации преследования угрожающими существами нередко инициированы проблемами отношений в классе или семье, а беспокойство и тревога в детских снах часто говорят о неготовности к опросу, контрольной, экзамену.

Отчуждение (или изоляция) это защитный механизм, связанный с отделением чувства от ситуации. Он отключается от внешнего мира и погружается в собственный мир, предается мечтам, становится отчужденным. В дальнейшем уход в себя приводит к повышенной тревожности, к ощущению отсутствия прочных корней в этом мире. Не удивительно, что, повзрослев, этот ребенок с большой вероятностью сохранит это качество отчуждения в своих любовных отношениях.

Сублимация. В процессе сублимации у детей происходит вытеснение сексуальности, особенно детского сексуального любопытства. Вначале оно сублимируется из частного в общую любознательность, а затем перерастает в мощное влечение к исследовательской деятельности.

Регрессия — это защита за счет возвращения чувств и действий к той стадии психического развития личности, в которой эти действия были успешными, а чувства переживались как удовольствия. Достаточно типичной при этом является ситуация, когда в семье, где родился еще один ребенок, старший начинает капризничать и дурачиться как маленький, подсознательно полагая, что за это и любят малыша взрослые, и пытаясь тем же способом добиться того же результата. Суть взаимодействия с родителями сводится к проблеме: каким быть, чтобы они меня любили? Опасения, что не удастся реализовать родительские ожидания, приводит к напряжению, превращающемуся в мечты о необыкновенных успехах, которых в действительности достичь невозможно. В свою очередь, конфликт на почве краха завышенных притязаний нередко приводит ребенка к уходу в болезнь.

При рассмотрении защиты вследствие внутрисемейных отношений можно выделить такие моменты:

У безразличных и попустительских матерей дети становятся отрешёнными.

У властных — покорные и застенчивые.

У сверхзаботливых — лживые и жестокие.

Авторитарный жестокий отец, унижающий и обижающий ребенка, и слабая, потакающая мать, не способная защитить свое дитя, способствуют формированию в характере ребенка садистской жестокости на фоне излишней сентиментальности.

Самая простая помощь состоит в создании у ребенка убежденности в том, что он хороший и что родители его любят.
Игрушки оказывают ребенку неоценимую помощь в самозащите. Они позволяют ребенку вынести наружу раздвоение, проецируя на них свои различные ипостаси. При помощи игры ребенок разрешает свои внутренние конфликты. Когда он играет в «дочки-матери», в великана и его убийцу, в зверя и охотника, учителя и ученика, милиционера и водителя, он проецирует наружу (экстериоризирует) свою внутреннюю драму и тем самым разряжает свои душевные конфликты.

Любую мрачную комнату могут украсить дети…,

красиво расставленные по углам.

Организация защитного процесса — важная и необходимая составная часть развития личности ребенка. Ребенок незрел до тех пор, пока его инстинктивные желания и их осуществление разделены между ним и его окружением так, что желания остаются на стороне ребенка, а решение об их удовлетворении — на стороне внешнего мира. Шансы ребенка стать здоровым, независимым и ответственным во многом зависят от того, насколько его собственное «Я» способно справиться с внешним и внутренним дискомфортом, т.е. защитить себя и быть способным самостоятельно принимать решения. Тот опыт, который дети приобретают, переживая и преодолевая трудные и неприятные жизненные ситуации, неизбежно приводит не только к изменениям их психической сферы, но также к перестройке всей личности.

Спецификой становления детской системы защиты является то, что первоначально она проявляется на уровне двигательных (поведенческих) реакций при участии элементарных психических функций. Постепенно усложняющиеся автоматические изменения поведения, возникающие в ответ на травмирующее воздействие, раздражитель, впечатление, обеспечивают приспособляемость ребенка к новым жизненным ситуациям. К основным детским защитным поведенческим реакциям относят: отказ (пассивный протест), оппозицию (активный протест), имитацию и компенсацию.

Позднее формируются психологические защитные механизмы, в реализации которых, в первую очередь, принимают участие психические функции: от восприятия и эмоций до памяти и мышления. Это: отрицание, подавление, вытеснение, проекция, идентификация, замещение, сновидение, сублимация, отчуждение. Они позволяют ребенку адаптироваться к среде не за счет изменения внешнего мира, а за счет внутренних изменений — трансформации картины мира и образа своего «Я».

Большую роль в становлении системы защиты играют ранние отношения между ребенком и его родителями. Ошибочно выбранный родителями стиль взаимодействия с ребенком, нарушение коммуникации в семье — могут стать препятствием в реализации его базовых потребностей в безопасности, принятии, автономии и, тем самым, стимулировать формирование чрезмерного или неадекватного способа защиты. Неэффективно организуя эмоциональные отношения с ребенком, систему поощрений и наказаний, родители могут невольно вызывать и усиливать детские страхи и тревоги — одно из важнейших условий возникновения потребности в психологической защите. Родитель также выступает для ребенка в качестве модели для подражания, внешние характеристики которой он может первоначально имитировать, а затем переводить на уровень действующей защиты своей личности.

Психологическая защита включается автоматично, независимо от сознательных желаний и намерений человека. Однако будучи существом социальным, сознательным и самостоятельным, личность способна разрешать внутренние и внешние конфликты, бороться с тревогой и напряжением не только автоматично (неосознанно), но также руководствуясь специально сформулированной программой. Для обозначения сознательных усилий личности, предпринимаемых в ситуации психологической угрозы, используется понятие копинг-поведения, или осознанного совладания со стрессом. По своему содержанию «копинг-стратегия» является более широким понятием, чем «психологический защитный механизм».

Поступление ребенка в школу и включение в новую учебную деятельность приводит к заострению эмоциональных свойств его личности. Учеба требует от ребенка дифференцированности восприятия, произвольности внимания и памяти, сформированности мыслительных операций обобщения и отвлечения. Однако у детей такого возраста познавательные функции еще находятся в процессе формирования. Вызванное объективными причинами несоответствие некоторых детей требованиям учебной деятельности порождает трудности в обучении и заставляет их переживать. Школьная жизнь, новая социальная ситуация, переживается как чрезвычайная также потому, что она ставит ранее свободного в своих желаниях ребенка в состояние зависимости, формируя конфликт «хочу» — «надо». Такая зависимость от мнений и оценок родителей, учителя и сверстников побуждает детей к сравнению себя с другими, к осознанию своих физических и психологических особенностей. Однако процесс осознания себя всегда идет через переживание. Осмысленная ориентировка в собственных переживаниях, их обобщение и борьба, формирование самооценки и самоуважения является для детей непростой работой и провоцирует повышение общей эмоциональности. Характерными отклонениями свойств личности младших школьников становятся напряженность, тревожность, чувствительность, робость, легкая возбудимость, В сочетании с низким самоконтролем и недостаточным пониманием социальным нормативов, эти личностные свойства обуславливают трудности адаптации ребенка и провоцируют включение защиты.

Обнаружено, что приверженность детей тем или иным реакциям и стратегиям защитного поведения во многом определяется их полом, возрастом, свойствами и типом личности. Так, например, отличающая мальчиков большая потребность в калориях и способах их расходования находит свое отражение в том, что копинг-стратегия «ем» помогает им лучше, чем девочкам. И стратегию «сплю» они предпочитают использовать чаще девочек. Различие по фактору социальной агрессии проявляется в большей склонности мальчиков прибегать для разрядки внутреннего напряжения к стратегиям «борюсь, дерусь» или «дразню кого-нибудь». Напротив, слабость и подчиненность девочек как представителей женского пола выражается в их большей потребности в тесной привязанности, в защите, в желании разрешать трудности, опираясь на силу и помощь другого лица. Отчетливо выявилось, что, выстраивая свое защитное поведение, дети опираются на присущие им личностные свойства. Отличающие каждого конкретного ребенка эмоциональные и поведенческие отклонения свойств личности можно рассматривать как своеобразные «психологические орудия», которые они в дальнейшем используют для защиты. Обуславливая расстройства приспособляемости в определенных жизненных ситуациях, эти отклонения в то же время служат важным инструментом для снятия у ребенка чувства внутреннего напряжения и беспокойства, к которому дети вначале автоматично, а затем все более и более осознанно прибегают.

Мир вокруг нас постоянно усложняется, и, чтобы быть ему адекватным, необходимым условием является постоянное усложнение защиты и расширение ее репертуара. При этом будем иметь в виду — мир детей отличается от мира взрослых. Многие взрослые представляют мир ребенка как свой собственный мир, но только уменьшенный в масштабе. Это не так. Детей интересуют и волнуют проблемы, которые взрослым могут показаться несерьезными. Они попадают в трудные и неприятные ситуации, которые взрослые могут даже не заметить. Дети используют иные стратегии преодоления стресса, и у них — другие друзья. Мир взрослых прагматичен и рационален. Он предсказуем, структурирован и определен. Мир детей еще не имеет четких границ. Он в каждый миг может открыться ребенку по-новому и вызвать полярные отклики в его душе — от ужаса до восторга. Поэтому душу детей переполняют эмоции. К сожалению, об этих эмоциях они часто не могут рассказать словами и благодаря этому прибегнуть к более зрелым и эффективным стратегиям защиты. Дети еще не знают, как сказать. Помочь им сказать могут только взрослые.

Читайте также:  Анализы на иммунитет у детей отзывы

Способы выражения конфликта. Изучение сущности механизма отрицания и вытеснения. Характеристика рационализации, проекции и идентификации как методов психологической защиты человека. Исследование эффективности замещения и изоляции. Объекты идентификации.

источник

В психодиагностической практике не отмечается принципиальных различий в исследовании психологической защиты взрослых и детей. Обычно в качестве предлагаемых для изучения защиты ребенка методов фигурируют либо различные формы наблюдения [7, 66, 92], либо детские эквиваленты проективных методов: детский вариант теста тематической апперцепции САТ [12, 146], детский вариант теста рисуночной фрустрации С. Розенцвейга [31]. При всей весомости данных методов в практике психологического исследования для оценки специфических особенностей психологической защиты они явно недостаточны: во-первых, в силу известной субъективности получаемых оценок, во-вторых, в силу отрывочности итоговой информации. Так, получаемый в ходе наблюдения и при использовании САТ перечень видов психологической защиты, к которым склонен ребенок, весьма условен и зависит от наблюдательности психолога, его профессиональной подготовленности и представлений об исследуемом феномене. Что касается показателей количественной выраженности конкретных МПЗ в защитной стратегии ребенка, то оба метода практически исключают получение подобной информации. Количественные оценки предполагает метод С. Розенцвейга, наиболее часто используемый в исследовательских целях. Однако его возможности крайне ограничены при анализе качественных показателей психологической защиты. Проблема полноты информации может быть решена либо сочетанием отдельных методов, либо созданием самостоятельной методики, удовлетворяющей потребностям исследования.

Одним из существенных требований данного исследования было получение рядоположенной информации о защитных особенностях детей и родителей. В противном случае сравнение результатов стало бы невозможным. Поскольку первоначально была определена методика изучения МПЗ взрослых, то в результате стала очевидной необходимость подбора методики изучения детской защиты по следующим критериям:

— необходимость оценки тех же восьми МПЗ, что и в методике Р. Плутчика;

— необходимость количественной оценки их выраженности;

— необходимость оценки каждого МПЗ по тем же критериям, что и в соответствующей методике для взрослых.

За основу для создания требуемой методики была взята идея Кристофера Перри [178], который предложил изучать психологическую защиту субъекта посредством экспертной оценки. Суть метода К. Перри сводится к следующему.

На первом этапе экспериментатор проводит с испытуемым интервью с целью получить информацию о специфике психологической защиты последнего. Интервьюер может в ходе беседы как на словах получать от респондента свидетельства использования им психологической защиты, так и целенаправленно провоцировать проявление у него некоторых защит, если находит противоречия в его словах.

На втором этапе одному эксперту или группе экспертов демонстрируется записанное на видео интервью с испытуемым. После просмотра интервью каждый эксперт оценивает по специально разработанным шкалам вероятность того, что субъект использовал соответствующий вид психологической защиты. В отдельных случаях эксперты обсуждают свои оценки с целью достижения согласованности и получения максимально валидной оценки.

Автор методики предлагает более или менее четкие правила присвоения тех или иных оценок вероятности. В этих правилах отражены такие факторы, как давность проведения интервью (не позднее двух лет), количество конкретных свидетельств в пользу того или иного защитного механизма, степень противоречивости этих свидетельств и возможность их использования для оценки ограниченного числа (одновременно не более двух) видов защиты. Вероятность использования каждого из 26 выделенных К. Перри механизмов оценивается в балльной системе: от 0 (не используется совсем) до 3 баллов (определенно используется).

Таким образом, изучение МПЗ детей проводилось в настоящем исследовании посредством формализованной экспертной оценки. В отличие от метода К. Перри, в данном случае оценивалось наличие не собственно защитных механизмов, а соответствующих им поведенческих проявлений (см. Приложение 1). Такой подход исключает неверное толкование одних и тех же МПЗ и необходимость специальной подготовки экспертов, что дало возможность использовать в качестве экспертов родителей и хорошо знающих ребенка взрослых (учителей, воспитателей, психологов). Каждого ребенка оценивали 2-4 человека: один или оба родителя и 1-2 работающих с ним педагога (психолога), т.е. те, кто мог систематически наблюдать его в естественных условиях, не вызывая при этом нежелательную реакцию на наблюдателя. Работа экспертов не требовала от них проведения дополнительных наблюдений: достаточно было использовать уже имеющуюся информацию о типичных для ребенка формах поведения.

Каждому эксперту предлагалась «Карта оценки детских защитных механизмов» (см. Приложение 2): список доступных для внешнего наблюдения поведенческих реакций, каждая из которых соответствовала одному из восьми заранее определенных защитных механизмов: отрицанию, вытеснению, регрессии, компенсации, замещению, проекции, формированию реакции и интеллектуализации. Список содержал 24 (по 3 на каждый вид защиты) утверждения, отражающих детские аналогии защитного поведения взрослых в строгом соответствии с тем, как такое поведение понимается в опроснике Плутчика. Прежде чем список приобрел окончательный вид, он дважды подвергался коррекции, преимущественно с позиции легкости – трудности наблюдения данной реакции во внешнем поведении. В создании конечного варианта «Карты оценки детских защитных механизмов» приняли участие 3 психолога и 3 педагога.

С целью получения дифференцированной количественной оценки для каждого МПЗ экспертам предлагалось оценить частоту встречаемости данной защитной реакции в поведенческой стратегии ребенка и сделать отметку в соответствующей графе регистрационного бланка. Далее каждому показателю частоты экспериментатор приписывал соответствующий балл:

не случается, не замечали – 0 баллов;

бывает постоянно – 3 балла.

В итоге максимальная выраженность каждого защитного механизма могла составлять 9 баллов (3 поведенческих реакции по 3 балла), минимальная – 0. Так как каждого ребенка оценивало несколько взрослых, то конечный показатель каждого МПЗ представлял собой среднее значение оценок всех экспертов.

Таким образом, в качестве показателей психологической защиты детей в исследовании фигурируют абсолютная усредненная оценка выраженности каждого МПЗ и показатели интенсивности психологической защиты (высокая, социально-нормативная, низкая). Исключение составляет лишь сравнение количественных и качественных характеристик психологической защиты взрослых и детей: шкалы детских и взрослых защитных механизмов имеют различное измерение, поэтому для получения достоверной информации абсолютные показатели МПЗ во всех группах были приведены к относительным и далее сравнивались по соответствующим статистическим критериям (раздел 3.1).

2.2. Методики исследования детско-родительского взаимодействия иэмоциональных отношений в семье

С целью оценки особенностей детско-родительского взаимодействия в работе использовалась методика «Взаимодействие родитель – ребенок» (ВРР), описанная Марковской И.М. [68, 69]. Методика представляет собой опросник, состоящий из 60 утверждений (см. Приложение 4), каждое из которых предполагает оценку степени согласия с ним по 5-балльной системе:

5 – несомненно, да (очень сильное согласие)

1 – нет (абсолютное несогласие).

Оценка показателей детско-родительского взаимодействия проводится по 10 шкалам, имеющим дихотомически сформулированные названия.

1. Нетребовательность – требовательность родителя. Шкала предполагает оценку претензий, требований и ожиданий, которые предъявляются ребенку в процессе взаимодействия. Чем выше показатели по этой шкале, тем больше родительская требовательность, тем более высокого уровня ответственности ожидает родитель от ребенка.

2. Мягкость – строгость родителя. Отражает уровень суровости мер по отношению к ребенку, жесткости правил в отношениях между детьми и родителями, общую склонность родителей к использованию наказаний разного уровня. Высокие показатели свидетельствуют о жестком стиле детско-родительского взаимодействия.

3. Автономность – контроль по отношению к ребенку. Чем выше показатели по этой шкале, тем выраженнее контролирующее поведение родителей по отношению к ребенку, что может проявляться в чрезмерной опеке, стремлении принимать за него решения, предупреждать малейшие трудности в его жизни. Низкие показатели могут свидетельствовать о вседозволенности и безразличии к ребенку.

4. Эмоциональная дистанция – эмоциональная близость ребенка к родителю. Шкала отражает представление родителей о степени близости и доверительности в отношениях между ними и ребенком. Высокие показатели говорят о том, что родитель ощущает себя доверенным лицом ребенка. Низкие отражают дистанцированность в отношениях.

5. Отвержение – принятие ребенка родителем. Отражает базовое отношение родителя к ребенку, принятие или непринятие его личностных качеств и поведенческих проявлений. Чем выше значения по данной шкале, чем выше готовность родителя принимать своего ребенка таким, какой он есть, без попытки его изменить. «Принятие ребенка как личности является важным условием благоприятного развития ребенка, его самооценки» [69, с.33].

6. Отсутствие сотрудничества – сотрудничество. Шкала отражает наличие или отсутствие в арсенале родителей совместных с ребенком видов деятельности, в которых учитывались бы интересы, права и обязанности обеих сторон и проявлялась бы способность устанавливать отношения равенства и партнерства. Высокие показатели соответствуют наличию данных характеристик.

7. Отсутствие тревожности – тревожность за ребенка. Чем выше показатели по этой шкале, тем больше обеспокоенность родителей реальными и мнимыми опасностями, угрожающими ребенку, и тем легче актуализируются подобные страхи. Высокая тревожность обычно сопряжена с высоким контролем.

8. Воспитательная непоследовательность – воспитательная последователь-ность. Данная шкала оценивает степень предсказуемости родительского поведения в отношении ребенка, стабильность отношения к нему и системы предъявляемых ему требований. Чем выше значения, тем выше последовательность родителей в применении конкретных методов воспитания и больше возможности у ребенка приспособиться к ним. Непоследовательность родителей, соответствующая низким значениям по данной шкале, может быть следствием эмоциональной неуравновешенности, воспитательной неуверенности, непринятия ребенка.

9. Воспитательное единство – воспитательная конфронтация. Шкала отражает степень согласованности у взрослых членов семьи их воспитательных стратегий и наличие конфликтов между ними по этому поводу. Хоть данный критерий и не предполагает оценки непосредственного взаимодействия родителя и ребенка, тем не менее, отсутствие в семье «педагогического мира» является серьезным дестабилизирующим фактором как для семьи в целом, так и для личности ребенка.

10. Общая неудовлетворенность – общая удовлетворенность детско-родительскими отношениями. По данным этой шкалы можно судить о том, насколько устраивает родителей сложившаяся система отношений между ними и ребенком. Чем выше значения, тем выше удовлетворенность.

Разброс значений по каждой шкале возможен от 5 до 25 баллов.

В дальнейшем при описании результатов в качестве названия шкал будет фигурировать только полюс высоких значений: требовательность, строгость, контроль, эмоциональная близость, принятие, сотрудничество, тревожность, последовательность, конфронтация, удовлетворенность.

Опросник ВРР существует в трех формах, одна из которых – для родителей дошкольников и младших школьников – использовалась в настоящем исследовании. В ходе исследования опросник предлагался не только родителям, но и другим взрослым членам семьи в случае, если они имели непосредственное отношение к воспитанию ребенка.

Одна из задач исследования ставила перед необходимостью оценить степень и модальность значимости для ребенка каждого из взрослых членов семьи. С этой целью использовался «Тест семейных отношений» (Family Relations Test) Д. Антони и Е. Бене [19, 33, 69]. Методика является проективной. Она позволяет определить позицию ребенка по отношению к членам семьи, качественно и количественно оценить чувства, которые ребенок испытывает к ним.

Тестовый материал методики состоит из 20 фигур (мужские, женские, детские) и набора карточек с «посланиями» членам семьи, на которых запечатлены четыре группы «чувств»:

− положительные, исходящие от ребенка;

− отрицательные, исходящие от ребенка;

− положительные, получаемые ребенком;

− отрицательные, получаемые ребенком.

Тестовая ситуация носит игровой характер. На первом этапе ребенку предлагается решить, каких членов семьи он возьмет в игру и выбрать из имеющихся фигурок «себя», «маму», «папу» и т.д. На втором этапе экспериментатор (или сам ребенок) зачитывает послания. Ребенок же отправляет их тем членам семьи, которым считает нужным. Для посланий, которые он не желает посылать никому, есть отдельная фигура «Никто».

В результате каждый член модифицированной ребенком семьи получает свой паттерн эмоционального отношения, который содержит перечисленный выше набор чувств. Общая значимость того или иного человека определяется числом посланий, отправленных ребенком ему. Чем больше посланий в сравнении с другими членами семьи, тем выше значимость. Для оценки общей значимости послания с негативными и позитивными чувствами суммируются. Для оценки эмоционального оттенка значимости рассматривается отдельно число положительных и отрицательных чувств, посланных ребенком каждому члену семьи. Для данного исследования наибольший интерес представляли взрослые члены семьи.

Важно понимать, что значимость совсем не обязательно должна иметь положительный оттенок: ребенок может настолько бояться и (или) не любить кого-то из взрослых, что перед этими чувствами будут меркнуть все положительные эмоции по отношению к другим членам семьи. Значимость одного субъекта для другого понимается нами как степень непроизвольного влияния первого на чувства, мысли и мотивы поведения последнего. И если эти чувства и мысли отрицательные, то следует говорить о негативной значимости соответствующего человека. Некоторые из членов семьи, являясь безусловно значимыми для ребенка, вызывают у него в равной степени как положительные переживания, так и отрицательные (например, одновременно любовь и страх, привязанность и тревогу). В таком случае речь идет об амбивалентной значимости этих членов семьи.

Таким образом, была получена информация не только о степени, но и о модальности (знаке) эмоциональной значимости для ребенка каждого члена семьи. Методика дает возможность получения в случае необходимости более широкого круга информации: о восприятии ребенком структуры семьи, об уровне его эгоцентризма и самоагрессии и даже о некоторых защитных механизмах, используемых ребенком. Последняя информация, хоть и представляла для исследования потенциальный интерес, все же использовалась очень ограниченно, лишь для сопоставления с полученными в результате экспертной оценки показателями МПЗ детей. Столь осторожное отношение к полученным данным о способах защиты объясняется тем, что методика «Тест семейных отношений» не предназначена для выявления психологической защиты как свойства личности, она дает лишь косвенные сведения о защитных реакциях на чувство вины, вызываемое тестовой ситуацией [33, с.15].

Методика имеет две формы: упрощенную (для детей 4-7 лет) и усложненную (для детей 8-10 лет). В данном случае использовались оба варианта в зависимости от возраста исследуемых детей.

Полученные при обработке данные фигурировали в исследовании в виде трех списков: позитивно, негативно и амбивалентно значимых взрослых членов семьи.

источник

ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ЗАЩИТА И КОПИНГ-ПОВЕДЕНИЕ У ДЕТЕЙ

Психологическая защита — это система стабилизации личности, направ­ленная на ограждение сознания от неприятных, травмирующих пережива­ний, сопряженных с внутренними и внешними конфликтами, состояниями тре­воги и дискомфорта. Для выполнения своих функций она использует спе­циальные механизмы: отрицание, подавление, рационализацию, вытеснение, проекцию, идентификацию, замещение, сновидение, сублимацию, отчуждение и другие.

Впервые понятие «защита» использовал 3. Фрейд в 1894 г. в своей ра­боте «Защитные нейропсихозы». По его первоначальным представлениям, механизмы психологической защиты являются врожденными, запускаются в экстремальной ситуации и выполняют функцию «снятия внутреннего кон­фликта», то есть выступают как средство разрешения конфликта между соз­нанием и бессознательным. В современной психологии представления о свя­зи защиты с экстремальными ситуациями и о смягчении с ее помощью кон­фликтов сохранились, а положение о врожденном разнообразии форм за­щиты у конкретного человека подверглось коррекции.

Свои фундаментальные положения о защите 3. Фрейд сформулировал в процессе лечения больных неврозами: обратимыми расстройствами, обуслов­ленными воздействием психотравмирующих факторов. При неврозе паци­енты жалуются на эмоциональные расстройства, нарушения телесных и ве­гетативных функций. В основе этой болезни лежит переживание человеком внутреннего конфликта — столкновения особо значимых отношений лично­сти с противоречащими им обстоятельствами жизненной ситуации. Неспособ­ность разрешить конфликт вызывает рост тревоги, внутреннего напряжения и дискомфорта. 3. Фрейд показал, что в этот трудный для человека момент активизируются специальные психологические защитные механизмы, кото­рые ограждают его сознание от неприятных, травмирующих переживаний. Включение механизмов защиты сопровождается субъективным ощущением облегчения — снятия напряжения. Впоследствии защитные механизмы ста­ли рассматриваться им не только как элемент психики людей, склонных к нев­ротическим реакциям или страдающих неврозами, но и как функции «Я» — сознательной части личности любого человека. При угрозе целостности лич­ности именно они отвечают за ее интеграцию и приспособление к реальным обстоятельствам. Постепенно большинство исследователей склонилось к вы­воду, что функциональное назначение и цель психологической защиты заклю­чается в ослаблении внутри личностного конфликта, обусловленного проти­воречием между инстинктивными импульсами бессознательного («Оно») и интериоризированными требованиями внешней среды («Сверх-Я»), усвоен­ными в результате социального взаимодействия. Ослабляя конфликт, защи­та регулирует поведение человека, повышая его приспособляемость и урав­новешивая психику.

Психологическая защита и копинг-поведение у детей ■ 67

Стихотворение А. Барто «Сережа учит уроки» позволяет проследить вклю­чение психологического защитного механизма проекции в результате борь­бы между структурными компонентами личности школьника с целью ограж­дения его сознания от чувства стыда и вины.

Сережа взял свою тетрадь — Решил учить урок: Озера начал повторять И горы на востоке.

Но тут как раз пришел монтер. Сережа начал разговор О пробках, о проводке.

Через минуту знал монтер, Как нужно прыгать с лодки,

И что Сереже десять лет, И что в душе он летчик. Но тут опять зажегся свет И заработал счетчик.

Сережа взял свою тетрадь — Решил учить урок: Озера начал повторять И горы на востоке.

Но вдруг увидел он в окно, Что двор сухой и чистый, Что дождик кончился давно, И вышли футболисты.

Он был, конечно, вратарем, Пришел домой не скоро, Часам примерно к четырем Он вспомнил про озера.

Но тут Алеша, младший брат, Сломал Сережин самокат.

Пришлось чинить два колеса На этом самокате. Он с ним возился полчаса И покатался кстати.

Сижу за книжкой до сих пор И все не выучил озер!

Этот пример показывает, как в душе мальчика происходит борьба между его детскими желаниями, доставляющими удовольствие (игра в футбол, ката­ние на самокате) и социальными требованиями (быть примерным школьни­ком и выполнять все учебные задания). Детские желания доминируют в ущерб ограничениям социума, и это неизбежно приводит к возникновению внутрен­него дискомфорта. Именно в этот момент «Я», сознательное начало личности, включает защитный механизм проекции и тем самым пытается уравновесить противоречивые душевные тенденции. Проекция — это бессознательный пе­ренос собственных неприемлимых чувств, желаний и стремлений на другое лицо. Сережа все время отвлекался на приятные для него занятия, поэтому так и не смог «выучить озер». В такой ситуации он должен испытывать гнев и вину по отношению к себе — виновнику случившегося. Однако осознание собствен­ной ответственности за проступок для ребенка является травмирующим. И тог­да механизм проекции позволяет переложить вину на «другое лицо», учите­лей, рассердившись, что они стали задавать слишком много уроков.

Было показано, что включение защиты может привести не только к акту­альному облегчению, но и к появлению стабильных, длительно функциони­рующих структур, которые в дальнейшем будут активизироваться в сход­ных обстоятельствах. При этом вторжение защиты может сопровождаться фор­мированием специфических, «условно желательных», симптомов, которые во-

Читайте также:  Анализы на иммунный статус у детей

влекаются человеком в поиск выхода из ситуации, связанной с конфликтом, что тоже частично снижают внутреннее напряжение.

Расширение представлений о защите связано с именем дочери 3. Фрей­да — Анны Фрейд (1946). Она сделала попытку обобщить и систематизи­ровать знания о механизмах психологической защиты, накопившиеся к сере­дине 40-х годов XX века. А. Фрейд подчеркивала оберегающий характер защитных механизмов, указывая, что они предотвращают дезорганизацию и распад поведения, поддерживают нормальный психический статус личности. В базовую концепцию отца она внесла определенные коррективы: акценти­ровалась роль механизмов защиты в разрешении внешних (социогенных) кон­фликтов, а сами механизмы рассматривались не только как проявление вро­жденных задатков, но и как продукты индивидуального опыта и непроиз­вольного научения. Было сформировано представление о том, что набор за­щитных механизмов индивидуален и характеризует уровень адаптирован­ное™ личности. И, наконец, она дала первую развернутую дефиницию защитных механизмов: «Защитные механизмы — это деятельность „Я», ко­торая начинается, когда „Я» подвержено чрезмерной активности побуждений или соответствующих им аффектов, представляющих для него опасность. Они функционируют автоматично, не согласуясь с сознанием».

А. Фрейд разделила механизмы защиты на группы и выделила двигатель­ные, перцептивные, и интеллектуальные автоматизмы. Они обеспечивают по­следовательное искажение образа реальной ситуации с целью ослабления трав­мирующего эмоционального напряжения. При этом представление о среде ис­кажается минимально, то есть находится в предельно возможном соответствии с реальностью. В результате нежелательная информация может игнорировать­ся (не восприниматься); будучи воспринятой — забываться, а в случае допуска в систему запоминания — интерпретироваться удобным для человека образом. Всего А. Фрейд описала пятнадцать защитных механизмов. Она же наиболее полно проработала вопрос о последовательности их созревания. По ее мнению, первые созревающие у ребенка способы защиты связаны с отрицательным опы­том его спонтанного самовыражения. Невозможность свободно реагировать соз­дает у младенца энергетическое напряжение, которое порождает беспокойст­во и дестабилизацию образа «Я». А. Фрейд наметила приблизительную хро­нологию формирования механизмов психологической защиты. Возраст до одного года — это предстадия защиты. 1-2 года — опасности преодолеваются ребенком посредством отрицания, а также в виде тенденции к присоединению — проекции и имитации. Проекция и имитация связаны с выделением ребенком себя из окружающей среды, с при­писыванием среде всего болезненного и с принятием в себя всего приятного. От 2 до 3 лет преобладает тенденция к отделению. Имеют место вытес­нение (вначале — в форме подавления), замещение и интеллектуализация. Такие защитные механизмы, как регрессия, обращение против собствен­ной личности и замещение, — не зависят от этапов развития «Я». Они явля­ются модификацией активности побуждений и функционируют с тех пор, как функционируют и сами побуждения, то есть с момента, когда начинается кон-

Психологическая защита и копинг-поведение у детей ■ 69

фликт между порывами «Оно» и каким-нибудь препятствием на пути их удовлетворения.

В связи с развитием речи и логического мышления, позднее, уже в млад­шем школьном возрасте, усиливается тенденция к присоединению и начина­ет развиваться компенсация как незрелая форма рационализации. Постепенно «Я» укрепляет свою власть над «Оно», и абстрактное логическое мышление становится основной характеристикой «Я». При этом все больше актуализи­руется сознание и усваиваются понятия запретного и разрешенного, обеспе­чивая забывание нежелательного опыта. Соответственно, формируется «хо­рошее» и «плохое» поведение. После 5 лет, вследствие формирования поло­вой идентичности и потребности в самопринятии, появляется сублимация, ко­торая неразрывно связана с усвоением нравственных ценностей.

В настоящее время большинство исследователей рассматривают психоло­гические защитные механизмы в качестве процессов интрапсихической адап­тации личности за счет подсознательной переработки поступающей инфор­мации. В этих процессах принимают участие все психические функции: вос­приятие, память, внимание, воображение, мышление, эмоции. Но каждый раз основную часть работы по преодолению негативных переживаний берет на себя какая-то одна из них. Включаясь в психотравмирующей ситуации, за­щитные механизмы выступают в роли своеобразных барьеров на пути про­движения информации. В результате взаимодействия с ними тревожная для личности информация либо игнорируется, либо искажается, либо фальсифи­цируется. Тем самым формируется специфическое состояние сознания, позво­ляющее человеку сохранить гармоничность и уравновешенность структуры своей личности. Такое защитное внутреннее неосознаваемое изменение рас­сматривается как особая форма приспособления человека к среде. Таким, образом, в настоящее время защита рассматривается не только как средство против тревоги, но также как способ поддержания непротиворечивого, пози­тивного чувства собственного «Я» [Романова Е. С, Гребенников Л. Р., 1996; Грановская И. М., Никольская И. М., 1999].

По мере накопления экспериментальных данных стала выявляться опре­деленная неоднозначность роли защиты. С чем связана эта неоднозначность? Первоначально защита проявляется в раннем детстве, когда формы общения и виды конфликтов со средой ограничены уровнем развития личности. Она предназначена для автоматичного приспособления к среде за счет самопро­текции. Однако во взрослом состоянии, при взаимодействии в расширенном социальном окружении, защиты только по типу автоматизмов бывает явно не­достаточно. Поэтому, если она не усложняется и не корректируется, то при оп­ределенных условиях может привести к дизадаптации личности.

Исследования показали, что организация защиты и ее способность проти­востоять вредным воздействиям (то есть выполнять свои функции) у разных людей не одинакова. Одних защита не ограждает и от того, от чего надо бы­ло бы защитить, а других ограждает настолько прочно, что в психику не про­сачивается даже значимая для личностного развития информация. В резуль­тате возникла необходимость различать нормальную, постоянно действующую

в нашей повседневной жизни защиту, выполняющую профилактические фун­кции, и защиту патологическую — как неадекватную форму адаптации.

Среди современных исследователей нет единства мнений по вопросу о том, сколько всего существует психологических защитных механизмов. В моно­графии А. Фрейд «Психология «Я» и защитные механизмы» (1993) опи­сано пятнадцать механизмов. В Словаре-справочнике по психиатрии, опуб­ликованном Американской Психиатрической ассоциацией в 1975 г., — два­дцать три. Обобщив список всего лишь двух классификаций, Л. И. Вассер-ман и соавт. (1998) в качестве примера приводят список из тридцати четы­рех механизмов психологической защиты.

Большой вклад в изучение психологической защиты и разработку мето­дов ее тестирования внес Р. Плутчик (1980). Он считает, что механизмы пси­хологической защиты являются производными эмоций, а эмоции определя­ются как базисные средства адаптации. Р. Плутчик выделяет восемь базис­ных адаптивных реакций: 1) самосохранение; 2) разрушение; 3) воспроиз­водство; 4) реинтеграция; 5) присоединение; 6) отвержение; 7) исследова­ние; 8) ориентация, которые, с его точки зрения, выступают как прототипы восьми базисных эмоций (страх, гнев, радость, печаль, принятие, отвращение, ожидание, удивление). Кроме того, он обратил внимание на то, что защит­ные механизмы характеризуются противоположностью (биполярностью) в той мере, в какой полярны лежащие в их основе эмоции (страх — гнев, радость — печаль, принятие — отвращение, ожидание — удивление). Таким образом, восемь базисных механизмов он сводит к четырем парам: подавление — за­мещение, реактивное образование — компенсация, отрицание — проекция, ин­теллектуализация — регрессия. Поскольку защитные механизмы являются * епроизводными эмоций, то они, по аналогии с эмоциями, классифицируются на базовые (отрицание, вытеснение, регрессия, компенсация, проекция, заме­щение, интеллектуализация, реактивное образование) и вторичные (к их числу относятся все остальные).

Определив зависимость проявления тех или иных механизмов защиты от этапа возрастного развития личности, особенностей конкретных когнитивных процессов и гипотетическую шкалу примитивности-зрелости отдельных за­щитных механизмов, Р. Плутчик выстроил их последовательность, которая, в порядке возрастания зрелости, выглядит так. В числе первых возникают механизмы, связанные с перцептивными процессами. Именно процессы ощу­щения, восприятия и внимания несут ответственность за защиты, связанные с невидением, непониманием информации (перцептивные автоматизмы). К этой группе относятся отрицание и регрессия, а также их аналоги. Они вы­ступают как наиболее примитивные и характеризуют «злоупотребляющую» ими личность как эмоционально и личностно менее зрелую. Затем возника­ют защиты, связанные с процессами памяти, а именно с забыванием инфор­мации (вытеснение и подавление). Самыми последними, по мере развития процессов мышления и воображения, формируются и наиболее сложные и зрелые виды защит, связанные с переработкой и переоценкой информации (интеллектуализация).

Психологическая защита и копинг-поведение у детей ■ 71

Рис. 5. Структурная модель эмоциймеханизмов защиты — диагнозов.

Преобладание у человека какого-либо защитного механизма может при­вести к развитию ряда черт и акцентуаций личности. С другой стороны, люди с теми или иными индивидуально-психологическими свойствами склонны доверять конкретным защитам. Определенный механизм защиты как средство искажения реальности может характеризовать серьезные лич­ностные нарушения. Р. Плутчик, Г. Келлерман (1979) предлагают специ­фическую сеть взаимосвязей между различными уровнями личности: эмо­циями, защитой и диспозицией (наследственной предрасположенностью к психическим заболеваниям). Так, высоко критичная и подозрительная к окружающим параноидная личность, ощущая собственную неполноцен­ность, защищается проекцией. Агрессивная личность, основной эмоцией ко­торой является гнев, использует замещение и направляет агрессию на бо­лее безопасный объект. У внушаемой и некритичной истерической лично­сти преобладает отрицание. Пассивный личностный тип (робкий, зависимый, безынициативный, склонный к избеганию проблем и уходу в себя) защи­щается от страха — самой характерной для него эмоции — с помощью по­давления и вытеснения (рис. 5).

ОСОБЕННОСТИ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ЗАЩИТЫ У ДЕТЕЙ

У ребенка каждый защитный механизм вначале формируется для овла­дения конкретными инстинктивными побуждениями и связан с определен­ной фазой индивидуального развития. Побудителем их формирования вы­ступают возникающие в онтогенезе многообразные типы тревоги (страха), ти­пичные для детей. Сюда относят реакции беспокойства на физический дис­комфорт, страх разлуки и самостоятельности (одиночества, темноты, замкну­тых пространств), страх смерти (нападения, заболевания, смерти родителей, сказочных персонажей, стихии и пр.), страх подчинения (быть наказанным, быть пристыженным, утратить расположение), страх изменения и другие. На каждом возрастном этапе — свои страхи, и каждый из них может быть как полезным для дальнейшего развития ребенка, так и вредным.

Подобно всем другим психическим процессам, защитные механизмы име­ют свои объективные проявления — внешне наблюдаемые и регистрируе­мые признаки на уровне действий, эмоций или рассуждений человека. Для некоторых современных исследователей защитный механизм — это, в пер­вую очередь, именно прочный защитный поведенческий рисунок: внешне на­блюдаемые действия, эмоции и проявления мышления, которые функцио­нируют как обходные маневры для избежания тревожащих сведений или как преобразователи того, что порождает чувство или ощущение тревоги. Однако для других авторов такие наблюдаемые и регистрируемые виды защитного поведения являются всего лишь внешними, иногда даже частны­ми, проявлениями скрытого психического процесса, который как раз и вы­ступает как истинный защитный механизм. Во втором случае идет разне­сение понятий «защитная (поведенческая) реакция» и «защитный (интрап-сихический) механизм». На базе такого разнесения выделяют основные формы адаптации человека к внешней среде:

поиск человеком той среды, которая наиболее благоприятна для его функционирования;

изменения, которые он совершает в среде для приведения ее в соответ­ствие со своими потребностями;

внутренние психические изменения человека, с помощью которых он приспосабливается к среде.

Эти три формы можно рассматривать как своеобразные этапы в фор­мировании системы защитного приспособления ребенка [Никольская И. М., Грановская Р. М., 2000]. Для того, чтобы это положение стало обоснован­ным, необходимо более полно раскрыть содержание понятия «зашитые ав­томатизмы» .

Утверждая, что механизмы психологической защиты действуют автоматич­но, не согласуясь с сознанием, А. Фрейд относила их к особому классу не-

Психологическая защита и копинг-поведение у детей ■ 73

осознаваемых явлений, которые называют автоматизмами. Автоматизмы — это действия и акты, которые совершаются сами собой, независимо от созна­тельных желаний и намерений человека. Анализ автоматических процессов обнаруживает их двоякое происхождение. Некоторые из этих процессов ни­когда не осознавались, так как были врожденными или сформировались очень рано, часто в течение первого года жизни ребенка. Другие процессы прошли через сознание и только потом перестали осознаваться. Главным в этой свя­зи является понимание того, что личность «реагирует», «не замечает», «забы­вает» или «оправдывает себя» в неприятной ситуации автоматично, то есть не отдавая себе в этом отчета.

Как средство адаптации и разрешения психологических конфликтов за­щитные автоматизмы развиваются в онтогенезе. Они ограждают ребенка от неудовольствия, исходящего изнутри (внутренние инстинктивные стимулы), и от неудовольствия, источники которого находятся во внешнем мире. Во вре­мя первой фазы развития, до 1 года, незрелый организм имеет минимальные средства защиты от негативных эмоций, связанных с неприятными и опас­ными стимулами. Это ряд врожденных двигательных реакций, к которым относят защитное отдергивание, зажмуривание, крик, плач, улыбку, сосание, движения туловища, конечностей, головы и т. д., а также их комплексы.

Проиллюстрируем это положение на примере таких привычных (сте­реотипных) действий детей раннего возраста, как сосание большого паль­ца и ритмические стереотипные движения телом и/или головой, которые представляют собой весьма распространенные явления в структуре обыч­ного поведения младенца и отражают естественную фазу его психофизи­ческого развития. Ритм таких движений может быть синхронным с часто­той сердечных сокращений, соответствовать электроэнцефалографическому ритму засыпания. В качестве нормальных адаптивно-компенсаторных за­щитных проявлений комфортного поведения эти действия обеспечивают младенцу успокоение, засыпание, стимуляцию базального эмоционального фона и психофизического тонуса. Чаще всего привычные раскачивания и сосание пальца формируются в грудном и раннем возрасте, хотя впервые могут возникнуть уже внутриутробно. Вместе с тем в случае болезненной фиксации, в более старшем возрасте, эти явления могут расцениваться как патологические привычные действия (ППД) и выступать как продуктив-но-дизонтогенетические феномены регрессивного характера [Антро­пов Ю. Ф., Шевченко Ю. С, 2000].

На базе врожденных безусловных реакций путем усложнения форм по­ведения в процессе индивидуального научения усложняются и формы пси­хического отражения. При этом последние можно рассматривать и как фак­тор, и как следствие предыдущих тенденций. В результате такого развития и научения начинают функционировать и более сложные защитные поведен­ческие реакции (отказ, оппозиция, имитация, компенсация), и первые защит­ные психологические механизмы (отрицание, проекция, замещение).

Становление защитных автоматизмов большинство исследователей связы­вает с удовлетворением либо неудовлетворением базисных психологических

потребностей ребенка, самой ранней из которых является потребность в безо­пасности. Например, испытывая внутренний дискомфорт, младенец криком подзывает к себе мать. Тем самым он осуществляет определенные изменения окружающей среды и поиск объекта, необходимого для его защиты. Однако события могли развиваться и по другим сценариям. Матери могло не быть дома, и тогда, сколько бы ни кричал ребенок, никто бы к нему не подошел. Или она могла подойти к нему только после настойчивого и длительного кри­ка. Тогда ребенок мог частично приспособиться к ситуации другими спосо­бами: заснуть, отключившись от неприятных ощущений (предстадия отри­цания); начать сосать кулачок (предстадия замещения) или, при позднем по­явлении матери, кусать ее грудь, тем самым отреагируя внутренний диском­форт (предстадия проекции). Можно видеть, что если добиться желаемого результата из внешнего мира с помощью крика (спонтанной экспрессивной реакции) по каким-то причинам ребенку не удается, ребенок вынужден справляться с неприятными ощущениями путем изменения: своего функцио­нального состояния (сон вместо бодрствования); объекта для удовлетворе­ния своей потребности (собственный кулачок вместо материнской груди), эмо­циональной реакции по отношению к матери (агрессия вместо отношений при­вязанности). По мнению Л. С. Выготского (1983), социальные условия, в ко­торые должен врастать ребенок, составляют ту область неприспособленнос­ти, из которой исходят творческие силы его развития. Препятствия, толкающие ребенка к развитию, коренятся в условиях социальной среды, в которую он должен войти. Существование препятствий есть не только главное условие достижения цели по их преодолению, но и непременное условие самого воз­никновения такой цели.

Таким образом, спецификой становления детской системы защиты явля­ется то, что первоначально она проявляется за счет и на уровне двигатель­ных автоматизмов (поведенческих реакций) при участии элементарных пси­хических функций. Эти постепенно усложняющиеся автоматические изме­нения поведения, возникающие в ответ на травмирующие воздействие, раз­дражитель, впечатление, обеспечивают приспособляемость ребенка к новой жиз­ненной ситуации. Поведенческие реакции экспрессивны, доступны внешнему наблюдению и регистрации, поэтому не только позволяют осуществлять оп­ределенные изменения во внешней среде, но и привлекают к себе внимание окружающих взрослых. Позднее формируются защитные механизмы, в реа­лизации которых принимают участие в первую очередь психические функ­ции: от восприятия и эмоций до памяти и мышления. Такие защитные про­цессы позволяют ребенку адаптироваться к среде не за счет изменения внеш­него мира, а за счет внутренних изменений — трансформации внутренней картины мира и образа самого себя.

Защитные поведенческие реакции

К типичным детским защитным реакциям (внешне наблюдаемым, реги­стрируемым бессознательным поведенческим паттернам) относят: отказ (пас-

Психологическая защита и копинг-поведение у детей ■ 75

сивный протест), оппозицию (активный протест), имитацию, компенсацию и эмансипацию. Эта классификация, созданная на основе работ французских детских психиатров, широко используется в нашей стране [Сухарева Г. Е., 1955; Личко А. Е., 1985; Ковалев В. В., 1995; Исаев Д. Н., 1996].

1. Отказ — самая ранняя форма защитного поведения. В ее основе ле­жит невозможность удовлетворения базисных потребностей в безопасности и защищенности. Пассивный протест можно понимать как элемент более гло­бальной защитной поведенческой стратегии отдаления (отделения), сущность которой составляют психологические защитные механизмы изоляции и отри­цания. Реакция пассивного протеста проявляется в отстранении от общения даже с близкими людьми, отказе от пищи, от игр, в уходах из дома. Такая реакция чаще всего возникает у ребенка, если его внезапно оторвали от ма­тери, семьи, привычной группы сверстников и поместили в больницу, ясли, в чужую семью.

Достаточно часто пассивный протест обнаруживается в так называемом син­дроме госпитализма. Его наиболее яркие черты — неподвижность, затормо­женность. В этом случае ребенок старается, по возможности, уклониться от лю­бых внешних воздействий, часами находится в одной и той же позе, не реаги­руя на окружающий мир. Типичной является поза лежа лицом к стене.

Реже реакция пассивного протеста развивается дома, когда в отношениях родителей ребенок не ощущает проявлений достаточной внимательности, за­боты, заинтересованности. При этом ребенок, потребности которого в лас­ке, эмоциональных контактах постоянно не удовлетворяются, постепенно становится неконтактным (аутичным). У детей постарше пассивный про­тест обнаруживается в немотивированном отказе от выполнения требуемых действий или в уходе из дома, интерната, детского сада, школы. Нередко возникновение этой реакции определяется неприятием ребенком пренебре­жительного, деспотического отношения родителей, издевательств, телесных на­казаний, семейных конфликтов; предпочтения, оказываемого другим, непо­мерных требований, несправедливых замечаний. При сохранении травми­рующей психику обстановки уходы становятся привычной реакцией и воз­никают по любому, даже незначительному, поводу. В редких случаях, в ка­честве реакции на тяжелую, непереносимую обстановку, дети совершают попытки самоубийства.

источник