Я выпил газированной воды
под башней Белорусского вокзала
и оглянулся, думая, куды
отсюда бросить кости.
Вылезала
из-за домов набрякшая листва.
Из метрополитеновского горла
сквозь турникеты масса естества,
как черный фарш из мясорубки, перла.
Чугунного Максимыча спина
маячила, жужжало мото-вело,
неслись такси, грузинская шпана,
вцепившись в розы, бешено ревела.
Из-за угла несло нашатырем,
Лаврентием и средствами от зуда.
И я был чужд себе и четырем
возможным направлениям отсюда.
Красавица уехала.
Ни слез,
ни мыслей, настигающих подругу.
Огни, столпотворение колес,
пригодных лишь к движению по кругу.
Глоток водыНам жить под крышею нет охоты, Мы от дороги не ждем беды, Уходит мирная пехота На вечный поиск живой воды. Пускай же квакают вслед мещане, К болоту теплому ползя. Они.
У живой водыТолько скорость меня спасет. А иначе известна участь: Отрицательная плавучесть В омут кинет и унесет. И тогда лишь бы разом, вдруг Пресеклось на ходу дыханье… Не спасательный нужен круг —.
Из воды выходила женщинаИз воды выходила женщина, удивленно глазами кося. Выходила свободно, торжественно, молодая и сильная вся. Я глядел на летящие линии… Рядом громко играли в «козла», но тяжелая белая лилия из волос.
Схлынут воды талыеСхлынут воды талые, Словно сны усталые. И придут к нам вешние, Тихие, нездешние. И придут к нам вскорости Новых весен горести, Новых песен таинства, Что постичь пытаемся… А придут к.
С тех пор воды утекло так многоС тех пор воды утекло так много. И душа почти отсеклась от тела. И дорога в гору пошла отлого, и сама гора, погрузнев, осела. И друзья мои отреклись от милых.
Вкус железной воды из колодцаВкус железной воды из колодца, солнце марта и тающий снег — все, что было, при нас остается, было-сплыло, пребудет вовек. Все, что радостно, все, что печально, не исчезнет во все.
Над озером лебедь в тростник протянулНад озером лебедь в тростник протянул, В воде опрокинулся лес, Зубцами вершин он в заре потонул, Меж двух изгибаясь небес. И воздухом чистым усталая грудь Дышала отрадно. Легли Вечерние тени.-.
Никого и ни в чем не стыжусьНикого и ни в чем не стыжусь,- Я один, безнадежно один, Для чего ж я стыдливо замкнусь В тишину полуночных долин? Небеса и земля — это я, Непонятен и чужд.
1 маяЕсть музыка, стихи и танцы, Есть ложь и лесть… Пускай меня бранят за стансы — В них правда есть. Я видел праздник, праздник мая — И поражен. Готов был сгибнуть.
После дуэлиНе знаю, как опишу тот вечер, тот страшный июльский вечер. Ревела гроза у горы Машук, и ливень был молниями просвечен. Фуражка Лермонтова на траве лежала, наполненная водою… Сутулясь, гора уж.
Классические розыКак хороши, как свежи были розы В моем саду! Как взор прельщали мой! Как я молил весенние морозы Не трогать их холодною рукой! Мятлев, 1843 г. В те времена, когда.
О если бы мог я фантазии силойО если бы мог я фантазии силой Подругу себе сотворить И образ прелестный, таинственно милый На радость души оживить, Из черных бы туч глубокой полночи Я свил ее кудри и.
Мотылек и розаАлой розою пленился Златокрылый мотылек, Все над нею он кружился, Все манил его цветок. «Розы колются», — вещает Здравый разум мотыльку. Красота превозмогает И влечет его к цветку. (Ах, не.
Случай на Литейном проспектеВ этоть вечер над Невою Встал туман. И град Петра Запахнулся с головою В белый плащ из серебра… И тотчас же, для начала, С томным криком, вдалеке, Поскользнулась и упала.
Гадание на зеркалеДмитрию Полищуку Разум гадательным словом занежен — Привычная русская нега. Лес перламутровой пудрой заснежен — Россия не может без снега. Мягче, белее лебяжьего пуха Оптический сон перламутра. Что ж, помолясь.
источник
Я выпил газированной воды
под башней Белорусского вокзала
и оглянулся, думая, куды
отсюда бросить кости.
Вылезала
из-за домов набрякшая листва.
Из метрополитеновского горла
сквозь турникеты масса естества,
как черный фарш из мясорубки, перла.
Чугунного Максимыча спина
маячила, жужжало мото-вело,
неслись такси, грузинская шпана,
вцепившись в розы, бешено ревела.
Из-за угла несло нашатырем,
Лаврентием и средствами от зуда.
И я был чужд себе и четырем
возможным направлениям отсюда.
Красавица уехала.
Ни слез,
ни мыслей, настигающих подругу.
Огни, столпотворение колес,
пригодных лишь к движению по кругу.
Глоток водыНам жить под крышею нет охоты, Мы от дороги не ждем беды, Уходит мирная пехота На вечный поиск живой воды. Пускай же квакают вслед мещане, К болоту теплому ползя. Они.
У живой водыТолько скорость меня спасет. А иначе известна участь: Отрицательная плавучесть В омут кинет и унесет. И тогда лишь бы разом, вдруг Пресеклось на ходу дыханье… Не спасательный нужен круг —.
Из воды выходила женщинаИз воды выходила женщина, удивленно глазами кося. Выходила свободно, торжественно, молодая и сильная вся. Я глядел на летящие линии… Рядом громко играли в «козла», но тяжелая белая лилия из волос.
Схлынут воды талыеСхлынут воды талые, Словно сны усталые. И придут к нам вешние, Тихие, нездешние. И придут к нам вскорости Новых весен горести, Новых песен таинства, Что постичь пытаемся… А придут к.
С тех пор воды утекло так многоС тех пор воды утекло так много. И душа почти отсеклась от тела. И дорога в гору пошла отлого, и сама гора, погрузнев, осела. И друзья мои отреклись от милых.
Вкус железной воды из колодцаВкус железной воды из колодца, солнце марта и тающий снег — все, что было, при нас остается, было-сплыло, пребудет вовек. Все, что радостно, все, что печально, не исчезнет во все.
Над озером лебедь в тростник протянулНад озером лебедь в тростник протянул, В воде опрокинулся лес, Зубцами вершин он в заре потонул, Меж двух изгибаясь небес. И воздухом чистым усталая грудь Дышала отрадно. Легли Вечерние тени.-.
Никого и ни в чем не стыжусьНикого и ни в чем не стыжусь,- Я один, безнадежно один, Для чего ж я стыдливо замкнусь В тишину полуночных долин? Небеса и земля — это я, Непонятен и чужд.
1 маяЕсть музыка, стихи и танцы, Есть ложь и лесть… Пускай меня бранят за стансы — В них правда есть. Я видел праздник, праздник мая — И поражен. Готов был сгибнуть.
После дуэлиНе знаю, как опишу тот вечер, тот страшный июльский вечер. Ревела гроза у горы Машук, и ливень был молниями просвечен. Фуражка Лермонтова на траве лежала, наполненная водою… Сутулясь, гора уж.
Классические розыКак хороши, как свежи были розы В моем саду! Как взор прельщали мой! Как я молил весенние морозы Не трогать их холодною рукой! Мятлев, 1843 г. В те времена, когда.
О если бы мог я фантазии силойО если бы мог я фантазии силой Подругу себе сотворить И образ прелестный, таинственно милый На радость души оживить, Из черных бы туч глубокой полночи Я свил ее кудри и.
Мотылек и розаАлой розою пленился Златокрылый мотылек, Все над нею он кружился, Все манил его цветок. «Розы колются», — вещает Здравый разум мотыльку. Красота превозмогает И влечет его к цветку. (Ах, не.
Случай на Литейном проспектеВ этоть вечер над Невою Встал туман. И град Петра Запахнулся с головою В белый плащ из серебра… И тотчас же, для начала, С томным криком, вдалеке, Поскользнулась и упала.
Гадание на зеркалеДмитрию Полищуку Разум гадательным словом занежен — Привычная русская нега. Лес перламутровой пудрой заснежен — Россия не может без снега. Мягче, белее лебяжьего пуха Оптический сон перламутра. Что ж, помолясь.
источник