Мы с вами разные как анализ

Мы с Вами разные,
Как суша и вода,
Мы с Вами разные,
Как лучик с тенью.
Вас уверяю — это не беда,
А лучшее приобретенье.

Мы с Вами разные, Какая благодать!
Прекрасно дополняем Мы друг друга.
Что одинаковость нам может дать?
Лишь ощущенье замкнутого круга.
____________________________________________________________________
В этом стихотворении М. Цветаева даёт понять людям, что какие-бы несовместимые друг с другом они ни были они будут только дополнять друг друга. Ведь действительно, если люди будут одинаковые, то им будет неинтересно общаться, не о чем будет говорить. Конечно если у людей есть ощие темы для разговора это не плохо, но если в них много разного, то и тем для общения будет больше. они смогут научить друг друга тому, чего не умеют.

сделать анализ стихотворения.
Июльский полдень Синематограф Игорь Северянин
Элегантная коляска, в электрическом биеньи,
Эластично шелестела по шоссейному песку;
В ней две девственные дамы, в быстро-темпном упоеньи,
В Ало-встречном устремленьи — это пчелки к лепестку.

А кругом бежали сосны, идеалы равноправии,
Плыло небо, пело солнце, кувыркался ветерок;

И под шинами мотора пыль дымилась, прыгал гравий,
Совпадала с ветром птичка на дороге без дорог.

У ограды монастырской столбенел зловеще инок,

Слыша в хрупоте коляски звуки «нравственных пропаж»..
И с испугом отряхаясь от разбуженных песчинок,
Проклинал безвредным взором шаловливый экипаж.

Хохот, свежий точно море, хохот, жаркий точно кратер,
Лился лавой из коляски, остывая в выси сфер,

Шелестел молниеносно под колесами фарватер,
И пьянел вином восторга поощряемый шоффэр.

Составить анализ стихотворения Мы с тобой бестолковые люди
1.Историко-биографический материал
2.Место стихотворения в творчестве поэта
3. Ведущая тема (о чём? )
4.Лирический сюжет
5.Проблема
6.Как построено стихотворение
7.Лирический горой
8.жанр
9.Строфа (сколько ?)
10.основные образы?
11.лексика
12.Изобразительные средства иносказаний
13. Политический синтаксис
14. Звукопись
15. Размер (ямб, хорей. .
16.Ритм и рифма и способ рифмовки

Алгоритм анализа.
1)Определить тему.
2)Найти главные строки в стихотворении.
3)как построено стихотворение,какой организующий принцип в тексте.

4)Какие изобразительные средства использует автор для выражения идеи(метафора,сравнение,эпитет и т.д.)

5)Каким представляется лирический герой стихотворения?
6)Соотнесите 1-ю и последнюю строку стихотворения.
7)Вопросы на воображение.
при какких условиях могло быть написано стихотворение?

почему поэт его так назвал?

как ты назвал это стихотворение?

какие ассоциации возникают в твоём воображении?

1)историко-биографический материал,
2)место стихотворения в творчестве поэта,
3)ведущая тема,
4)лирический сюжет,
5)проблемы,
6)композиция,
7)лирический герой,
8)преобладающее настроение и его изменение,
9)жанр,
10)строфа,
11)основные образы,
12)лексика,
13)изобразительные средства иносказания,
14)поэтический синтаксис,
15)звукопись,
16)размер стиха,
17)ритм и рифма способа рифмовки.
*в анализе могут присутствовать не все пункты, но не менее 60% должно быть. =(

1.Тема.
2.Основная мысль.
3.Художественные образы.
4.Образ автора и лирический герой.
5.Юмор и сатира в произведении.
6.Особенности языка (неологизмы,лексика).
7.Ритм и рифма в стихотворении.

Сын отцу твердил раз триста,за покупкою гоня:
— Я расту кавалеристом.
Подавай, отец, коня! —
О чем же долго думать тут?
Игрушекв лавкемного вам.И в лавкусын с отцом идуткупить четвероногого.
В лавке им такой ответ:— Лошадей сегодня нет.
Но, конечно, может мастерсделать лошадьвсякой масти. —Вот и мастер. Молвит он:
— Надо намдостать картон.Лошадей подобных тело
из картона надо делать. —
Все пошли походкой важной
к фабрике писчебумажной.
Рабочий спрашивать их стал:
— Вам толстый или тонкий? —Спросил и вынес три листаотличнейшей картонки.
— Кстати нате вам и клей.Чтобы склеить —клей налей. —Тот, кто ездил, знает сам,нет езды без колеса.
Вот они у столяра.
Им столяр, конечно, рад.
Быстро, ровно, а не криво,сделал им колесиков.
Есть колеса,нету гривы,нетна хвост волосиков.— Где же конский хвост найти нам? —
Там, где щетки и щетина.Щетинщик возражать не стал, —
чтоб лошадь вышла дивной,
далконский волос для хвостаи гривы лошадиной.

источник

марина цветаева мы с вами разные

Irinavasilenck / Mar 10, 2015 10:07:21 AM

сделать анализ стихотворения.

Июльский полденьСинематограф Игорь Северянин

Элегантная коляска, в электрическом биеньи,

Эластично шелестела по шоссейному песку;

В ней две девственные дамы, в быстро-темпном упоеньи,

В Ало-встречном устремленьи — это пчелки к лепестку.

А кругом бежали сосны, идеалы равноправии,

Плыло небо, пело солнце, кувыркался ветерок;

И под шинами мотора пыль дымилась, прыгал гравий,

Совпадала с ветром птичка на дороге без дорог.

У ограды монастырской столбенел зловеще инок,

Слыша в хрупоте коляски звуки «нравственных пропаж»..

И с испугом отряхаясь от разбуженных песчинок,

Проклинал безвредным взором шаловливый экипаж.

Хохот, свежий точно море, хохот, жаркий точно кратер,

Лился лавой из коляски, остывая в выси сфер,

Шелестел молниеносно под колесами фарватер,

И пьянел вином восторга поощряемый шоффэр.

Alijanugmanova / Aug 26, 2014 5:29:10 PM

Составить анализ стихотворения Мы с тобой бестолковые люди

2.Место стихотворения в творчестве поэта

6.Как построено стихотворение

12.Изобразительные средства иносказаний

13. Политический синтаксис

16.Ритм и рифма и способ рифмовки

BerryGale / Jul 27, 2014 2:09:58 AM

2)Найти главные строки в стихотворении.

3)как построено стихотворение,какой организующий принцип в тексте.

4)Какие изобразительные средства использует автор для выражения идеи(метафора,сравнение,эпитет и т.д.)

5)Каким представляется лирический герой стихотворения?

6)Соотнесите 1-ю и последнюю строку стихотворения.

при какких условиях могло быть написано стихотворение?

почему поэт его так назвал?

как ты назвал это стихотворение?

какие ассоциации возникают в твоём воображении?

Kuliginruslan / Jan 28, 2014 6:42:54 PM

2)место стихотворения в творчестве поэта,

8)преобладающее настроение и его изменение,

13)изобразительные средства иносказания,

17)ритм и рифма способа рифмовки.

*в анализе могут присутствовать не все пункты, но не менее 60% должно быть. =(

Danaakezheva / May 22, 2013 4:54:59 PM

4.Образ автора и лирический герой.

5.Юмор и сатира в произведении.

6.Особенности языка (неологизмы,лексика).

7.Ритм и рифма в стихотворении.

Сын отцу твердил раз триста,за покупкою гоня:

О чем же долго думать тут?

Игрушекв лавкемного вам.И в лавкусын с отцом идуткупить четвероногого.

В лавке им такой ответ:— Лошадей сегодня нет.

Но, конечно, может мастерсделать лошадьвсякой масти. —Вот и мастер. Молвит он:

— Надо намдостать картон.Лошадей подобных тело

Все пошли походкой важной

Рабочий спрашивать их стал:

— Вам толстый или тонкий? —Спросил и вынес три листаотличнейшей картонки.

— Кстати нате вам и клей.Чтобы склеить —клей налей. —Тот, кто ездил, знает сам,нет езды без колеса.

Быстро, ровно, а не криво,сделал им колесиков.

Есть колеса,нету гривы,нетна хвост волосиков.— Где же конский хвост найти нам? —

Там, где щетки и щетина.Щетинщик возражать не стал, —

далконский волос для хвостаи гривы лошадиной.

Вы находитесь на странице вопроса «анализ стихотворения «Мы с вами разные»М. Цветаевой «, категории «литература «. Данный вопрос относится к разделу «10-11 «. Здесь вы сможете получить ответ, а также обсудить вопрос с посетителями сайта. Автоматический умный поиск поможет найти похожие вопросы в категории «литература «. Если ваш вопрос отличается или ответы не подходят, вы можете задать новый вопрос, воспользовавшись кнопкой в верхней части сайта.

ЛИРИКА / Стихи о любви / Читателей: 12

Мы с Вами разные, Какая благодать!

Прекрасно дополняем Мы друг друга.

Что одинаковость нам может дать?

Лишь ощущенье замкнутого круга.

Вас уверяю — в этом нет беды,

Мы одинаковы, но вовсе не безлики!

Какая честь — на Вас похожим стать

И растворяться каждый миг друг в друге!

А разным суждено всю жизнь искать,

Ведь сущность разных ограничена их кругом.

А разным суждено всю жизнь искать,

Ведь сущность разных ограничена их кругом.

Игорь, а ведь вы пишите об одном и том же… просто понятие близости душ, любимого человека мужчиной и женщиной воспринимаются изначально немного по-разному.

Несмотря на то что Цветаева не желала писать о политике, пытаясь сосредоточиться только на внутреннем своем мироощущении, ей не удалось поместить в информационный вакуум свое творчество. Как говорила сама поэтесса: «Из истории не выскочишь». Хотя существуют примеры, когда ее стихи стали исключительно воплощением индивидуальных чувств человека и, прежде всего, чувства любви. Один из таких примеров хотелось бы рассмотреть подробно, поскольку, на мой взгляд, это одно из лучших произведений Марины Цветаевой.

Большую популярность стихотворение «Мне нравится, что вы больны не мной» получило благодаря известному кинофильму «Ирония судьбы, или С легким паром». Написанное в 1915 г. стихотворение не потеряло своей актуальности и в наши дни, ведь человеческие чувства, особенно любовь, возможно, и воспринимаются в разные времена по-своему, но их суть остается та же: мы все так же любим, так же страдаем, так же мечтаем. Поэтесса, возможно, описывает ощущения, пережитые лично ею, а может быть, просто создает образ своей героини на интуитивном восприятии, предполагает, что чувства могут быть такими неоднозначными:

Мне нравится, что вы больны не мной,

Мне нравится, что я больна не вами,

Что никогда тяжелый шар земной

Не уплывет под нашими ногами.

Описано чувство легкости от того, что нет духовных мук, связанных с привязанностью к другому человеку. Возможно, даже отражена некоторая ирония по отношению к человеческим слабостям. С другой стороны, героиня благодарит за любовь:

Спасибо Вам и сердцем и руной

За то, что Вы меня—не зная сами!—

Удивительно, как тонко и неординарно поэтесса дает читателю повод для размышлений, намекая, что можно просто любить, а можно болеть человеком. Она указывает, что «болезнь» предполагает несвободу. А героине, свободной от каких-либо обязательств и правил, можно: «. быть смешной — распущенной — и не играть словами. ». При общении с этим человеком не возникнет неловкости:

И не краснеть удушливой волной,

Слегка соприкоснувшись рукавами.

Возможно, Цветаева сама переживала муки любви, и ей трудно представить, что есть вещи, способные затмить страдания от неразделенного чувства. Вероятно, по этой причине стихотворение написано с долей сарказма как формой защиты от страданий. Она довольна тем, что у каждого своя собственная жизнь, кажды не подотчетен другому.

Личная свобода для поэтессы имеет очень важное значение. Это она очень ярко подчеркивает. При этом ясно видно, что героиня не лишена нежности к тому, кому адресовано послание, называя его «мой нежный». По-моему, вся ценность стихотворения и заключается в его смысловой запутанности, как бы паутине чувств. Трудно разобрать, что в действительности чувствует героиня. Она, вероятно, и сама этого не понимает. Она ощущает одновременно и радость, и грусть. Ведь, начиная свой благодарственный монологе насмешливых нот, она заканчивает его уже словами «Увы!». И тогда предшествующие строчки нам перестают казаться достаточно оптимистичными.

Многогранность чувств свойственна стихам Цветаевой, и благодаря этому качеству ее поэзия передает сущность всей человеческой жизни. Ведь мы все часто мучимся в сомнениях, не можем понять, что же испытываем, чего хотим на самом деле, что чувствуем. Вот и героиня стихотворения благодарит за нелюбовь, но делает это со слезами в голосе.

«Когда я люблю человека, беру его с собой всюду, не расстаюсь с ним в себе, усваиваю, постепенно превращаю его в воздух, которым дышу и в котором дышу, — всюду и в нигде. Любить — усиленно присутствовать, до крайности воплощаться здесь».

«Сила человека часто заключается в том, чего он не может сделать, а не в том, что может. Моё «не могу» — главная мощь. Значит, есть что-то, что вопреки всем моим хотениям всё-таки не хочет. Говорю об исконном «не могу», о смертном, о том, ради которого даёшь себя на части рвать»…

Люди смотрели на меня со своей колокольни, в то время как я была на своей, вот почему я никого не сужу.

В одном я — настоящая женщина: я всех и каждого сужу по себе, каждому влагаю в уста — свои речи, в грудь — свои чувства. Поэтому — все у меня в первую минуту: добры, великодушны, щедры, бессонны и безумны.

источник

Авиация (120)
Астрономические явления (17)
Атмосферные конвективные явления (13)
Атмосферные оптические явления (29)
Атмосферные электрические явления (8)
Бабочки (15)
ВАТИКАН (23)
Владимир Джанибеков (8)
Водолей (19)
Вокруг Солнечной системы (49)
Вопрос-Ответ (1709)
Габсбурги (14)
Гаремы (7)
Далёкий космос (45)
Дальние страны (785)
Дорога — это жизнь (28)
Животные (398)
Загадки истории (445)
ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫЕ ИМЕНА (667)
Замки и Дворцы (27)
ЗАПОВЕДНИКИ (11)
ЗДОРОВЬЕ (242)
Земля (80)
ЗЕРКАЛО (4)
Искусство (372)
Истории любви (124)
ИСТОРИЯ (1472)
История одного стихотворения (2017)
История одной картины (581)
Книги для детей (235)
Краса ветвей зависит от корней (27)
КУЛЬТУРА (163)
Легенды и мифы (134)
ЛИТЕРАТУРА (167)
ЛИТЕРАТУРНЫЕ ГЕРОИ (150)
ЛИЦА ИСТОРИИ (496)
ЛИЦА РАЗВЕДКИ (145)
ЛЮДИ (275)
Люди-легенды (120)
МАЯКИ (9)
Микеланджело Буонарроти (25)
Микробиология: ВИРУСЫ и БАКТЕРИИ (23)
МИКРОмир (12)
Мода (39)
Москва (66)
Музеи (99)
Наполеон Бонапарт (56)
Насекомые (72)
НАУКА (377)
Облака (12)
Оружие (22)
ОТКРЫТИЯ и ИЗОБРЕТЕНИЯ (226)
ПАРАЗИТЫ (22)
Первые среди равных (154)
ПЛАНЕТАРИЙ (1)
Поэзия (678)
Праздники (31)
Притчи (33)
Проза (425)
Прошлое и настоящее Ташкента (193)
Психология (73)
Птицы (168)
Растения (64)
Рекорды (19)
РОЗА ВЕТРОВ (22)
Романовы (98)
Россия (880)
Сады и парки (33)
Самарканд — столица Тамерлана (22)
Санкт-Петербург (101)
Символы (108)
Скульпторы (28)
СЛОВАРЬ (7)
Соборы и Мечети (65)
СПИРАЛЬ ВРЕМЕНИ (23)
Судьбы человеческие (1156)
ТАЙНЫ и ЗАГАДКИ (309)
Ташкент (18)
Узбекистан (193)
Фарфор (8)
Фотографии (400)
ФОТОГРАФЫ и их фотографии (182)
Фра Беато Анджелико (13)
ХУДОЖНИКИ (564)
ЦВЕТЫ (35)
ЧАЙ (20)
ЧЕЛОВЕК и ПРИРОДА (38)
ЧТОБЫ ПОМНИЛИ (639)
ЭКСПЕДИЦИИ и НАХОДКИ (286)
ЭПОХА СССР (179)
ЮСУПОВЫ (21)

Мы с Вами разные,
Какая благодать!
Прекрасно дополняем
Мы друг друга.
Что одинаковость нам может дать?
Лишь ощущенье замкнутого круга.

Произведение датировано 1915 г. — временем цветаевской юности, изобилующей интересными знакомствами и бурными увлечениями. По признанию лирической героини, ее сердце «слишком полно», и каждый день насыщенной жизни подобен маленькой волне.

Зачин стихотворения организован антитезой, подчеркивающей разность характеров лирической пары. Идею несходства призваны передать лексическая анафора и два сравнения, иллюстрирующие степень контраста. В качестве компонентов сравнительных конструкций автор выбирает традиционные пары: земная твердь и водная стихия, солнечный свет и тень.

На фоне горячих уверений, звучащих в первых строках, неожиданным выглядит вывод, который делает лирическое «я» в конце первой строфы. Противоположность убеждений, предпочтений или привычек — не приговор или повод для разрыва, а подарок судьбы, «лучшее приобретенье» для влюбленных.

Во второй строфе субъект речи поясняет собственное парадоксальное заключение, демонстрируя глубокое знание законов психологии. Рефрен о несхожести, к которому поэтесса обращается в третий раз, в новом контексте наделяется положительным, жизнеутверждающим звучанием. Счастье в том, что разность характеров таит в себе позитивный потенциал: она обогащает отношения и передает многообразие противоречивого и прекрасного мира. Завершает небольшой текст авторский афоризм, в котором подобие отождествляется с цикличностью, напоминающей бег по замкнутому кругу, — безнадежный, бессмысленный, изматывающий душу.

Стремясь придать лирическому повествованию особую экспрессивность и изобразить непосредственность переживания, поэтесса разделяет две первые строки в каждой из строф. Усложняется и ритмический рисунок произведения, приближаясь к безыскусственной разговорной речи.

Искренняя оптимистка, цветаевская героиня желает убедить лирического адресата в самоценности высокого чувства, ради которого стоит отринуть условности. Аллегорическая картина, представляющая потребность в любви как основу для существования всего живого, изображена в стихотворении «Два дерева хотят друг к другу». Вечный закон земной жизни поэтесса облекает в лаконичную формулу: «Одно к другому».

Мотивы сходства или противоположности психологических портретов находят отражение в произведении «Мы с тобою лишь два отголоска…». Духовное родство влюбленных обнаруживает дисгармоничную сторону, несущую печаль, муки, тяжесть в отношениях.

источник

Как известно, Петербург уже давно стал любимым действующим лицом для многих авторов. О нем слагают легенды, ему посвящают стихи, его образ чудится в картинах и романах. Этот город подчиняет себе всех, заставляя историю крутиться в нем и вокруг него. Вот и новая постановка Юрия Бутусова в театре им. Ленсовета, премьерные показы которой прошли 11 и 12 мая, посвящена Петербургу, а также писателю, воспевшему фантасмагорию этого городского образа. Речь идет о спектакле под названием «Город. Женитьба. Гоголь», в основу которого легла комедия «Женитьба» Н.В. Гоголя, одна из наиболее популярных театральных пьес. Впрочем, у Юрия Бутусова, как обычно, по жанру вышла далеко не комедия, а скорее трагикомедия – история об одиночестве и мечтах большого мегаполиса, где маленькому человеку так легко потеряться.

На первое место в названии спектакля вынесена тема города, и это, пожалуй, одна из наиболее сильных и удачных линий постановки. Здесь продолжаются темы, характерные для классических русских романов, в которых Петербург выступает самостоятельным героем. За три с половиной часа перед зрителем возникает художественный образ города, воспетого Николаем Гоголем и Федором Достоевским (звучат фрагменты романа «Идиот» и романа в стихах «Евгений Онегин»), Анной Ахматовой и Андреем Белым. Он поэтический, романтический, временами жестокий по отношению к своим жителям, не лишенный, между тем, современного духа, наполненный бесчисленными туристами и машинами. Сценографию спектакля отличает предельный минимализм с элементами легкого хаоса (художник Николай Слободяник), полностью черное пространство затягивает в себя и поглощает неосторожных зевак. Это привычное режиссерское решение дает возможность не просто видеть город, а чувствовать его, слышать, поскольку фоном звучат голоса улиц Петербурга.

Именно в таких художественных рамках разворачивается сама «Женитьба» – гоголевская история о невесте Агафье Тихоновне в исполнении заслуженной артистки России Анны Ковальчук и сватающегося к ней служащего Подколесина (Олег Федоров). Эти двое мечутся, мучаются, постоянно выбирают и что-то выгадывают, не могут понять, что делать со своими жизнями, и как их соединить воедино. В общем, следуют всем смыслам из известного стихотворения Марины Цветаевой, также нашедшего место в спектакле:

«Мы с Вами разные,
Как суша и вода,
Мы с Вами разные,
Как лучик с тенью.
Вас уверяю – это не беда,
А лучшее приобретение
Мы с вами разные, какая благодать!
Прекрасно дополняем мы друг друга.
Что одинаковость нам может дать?
Лишь ощущенье замкнутого круга…»

Этот трогательный, пронзительный, сатирический, местами безумно смешной, но чаще грустный рассказ развивается достаточно вольно, время от времени возвращаясь к уже сыгранным эпизодам. Повторы текста и нарочито медленное пережевывание их по нескольку раз, хаотичный порядок сцен, меняющая несколько раз амплуа Агафья Тихоновна – эти традиционные режиссерские приемы Бутусова, к сожалению, в этот раз не производят привычно сильного впечатления на зрителей, чье внимание рассеивается уже с середины первого действия. Возможно, сказывается премьерное волнение, и именно поэтому спектакль идет довольно тяжело и не совсем органично, местами он сильно затянут и иногда разваливается на отдельные эпизоды. Первая часть постановки гораздо более плотная, насыщенная, разнообразная по настроению, в отличие от второй, где сцена за сценой, словно в спешке, набегают друг на друга, разрывая всю стройность композиции.

К третьему гоголевскому смыслу спектакля относится большинство остроумных и сатирических этюдов, которые намеренно выбиваются из трагической ритмики повествования. К примеру, очаровательно выглядит трио сватающихся к Агафье Тихоновне женихов. Яичница, Анучкин и Жевакин (Сергей Мигицко, Евгений Филатов и Александр Новиков), словно пригорюнившись в рюмочной, поют а капелла известные советские песни про ромашки, лютики, пилотов, девушек и самолёты. Эта и другая музыка становится еще одним полноправным героем спектакля, солнцем, вокруг которого все вращается. И если некоторые драматические эпизоды вызывают вопросы, то музыка наряду с идеальной актерской пластикой чутко и щедро дают возможность прочувствовать всю глубину трагической истории двух взрослых людей, снова и снова напоминая зрителям, как важно любить и быть любимым.

Елена Бачманова, специально для MUSECUBE
В репортаже использованы фотографии, предоставленные Театром им. Ленсовета

источник

В связи с болезнью актрисы, назначенный на 18 июня спектакль «АВГУСТ: ГРАФСТВО ОСЕЙДЖ» переносится на 19 июля. Билеты действительны. Желающие сдать билеты могут осуществить возврат в кассу театра до 23 июня включительно. Приносим свои извинения!

11 июня спектакль «Беглец» был сыгран в рамках конкурсной программы II Летнего фестиваля губернских театров «Фабрика Станиславского» на Другой сцене Московского театра «Современник»

Уважаемые зрители! 21 июня вместо спектакля «РУССКАЯ МАТРИЦА» пойдет спектакль «МЁРТВЫЕ ДУШИ». Билеты действительны. Желающие вернуть билеты могут осуществить возврат в кассу театра до 26 июня включительно. Приносим свои извинения!

Театр выражает благодарность всем принявшим участие в актерском показе. Мы оповестили тех, кто нас заинтересовал. Остальным желаем удачи!

30 мая в фойе театра состоялось открытие выставки сценографии и театрального костюма «Пространство» в рамках лаборатории «Пространтсво сцены».

источник

Как известно, Петербург уже давно стал любимым действующим лицом для многих авторов. О нем слагают легенды, ему посвящают стихи, его образ чудится в картинах и романах. Этот город подчиняет себе всех, заставляя историю крутиться в нем и вокруг него. Вот и новая постановка Юрия Бутусова в театре им. Ленсовета, премьерные показы которой прошли 11 и 12 мая, посвящена Петербургу, а также писателю, воспевшему фантасмагорию этого городского образа. Речь идет о спектакле под названием «Город. Женитьба. Гоголь», в основу которого легла комедия «Женитьба» Н.В. Гоголя, одна из наиболее популярных театральных пьес. Впрочем, у Юрия Бутусова, как обычно, по жанру вышла далеко не комедия, а скорее трагикомедия — история об одиночестве и мечтах большого мегаполиса, где маленькому человеку так легко потеряться.

Именно в таких художественных рамках разворачивается сама «Женитьба» — гоголевская история о невесте Агафье Тихоновне в исполнении заслуженной артистки России Анны Ковальчук и сватающегося к ней служащего Подколесина (Олег Федоров). Эти двое мечутся, мучаются, постоянно выбирают и что-то выгадывают, не могут понять, что делать со своими жизнями, и как их соединить воедино. В общем, следуют всем смыслам из известного стихотворения Марины Цветаевой, также нашедшего место в спектакле:

«Мы с Вами разные,
Как суша и вода,
Мы с Вами разные,
Как лучик с тенью.
Вас уверяю — это не беда,
А лучшее приобретение
Мы с вами разные, какая благодать!
Прекрасно дополняем мы друг друга.
Что одинаковость нам может дать?
Лишь ощущенье замкнутого круга…»

Этот трогательный, пронзительный, сатирический, местами безумно смешной, но чаще грустный рассказ развивается достаточно вольно, время от времени возвращаясь к уже сыгранным эпизодам. Повторы текста и нарочито медленное пережевывание их по нескольку раз, хаотичный порядок сцен, меняющая несколько раз амплуа Агафья Тихоновна — эти традиционные режиссерские приемы Бутусова, к сожалению, в этот раз не производят привычно сильного впечатления на зрителей, чье внимание рассеивается уже с середины первого действия. Возможно, сказывается премьерное волнение, и именно поэтому спектакль идет довольно тяжело и не совсем органично, местами он сильно затянут и иногда разваливается на отдельные эпизоды. Первая часть постановки гораздо более плотная, насыщенная, разнообразная по настроению, в отличие от второй, где сцена за сценой, словно в спешке, набегают друг на друга, разрывая всю стройность композиции.

источник

Мне нравится, что вы больны не мной

Мне нравится, что вы больны не мной,
Мне нравится, что я больна не вами,
Что никогда тяжелый шар земной
Не уплывет под нашими ногами.
Мне нравится, что можно быть смешной —
Распущенной — и не играть словами,
И не краснеть удушливой волной,

Слегка соприкоснувшись рукавами.

Мне нравится еще, что вы при мне
Спокойно обнимаете другую,
Не прочите мне в адовом огне
Гореть за то, что я не вас целую.
Что имя нежное мое, мой нежный, не
Упоминаете ни днем, ни ночью — всуе…
Что никогда в церковной тишине
Не пропоют над нами: аллилуйя!

Спасибо вам и сердцем и рукой
За то, что вы меня — не зная сами! —
Так любите: за мой ночной покой,
За редкость встреч закатными часами,
За наши не-гулянья под луной,
За солнце, не у нас над головами,-
За то, что вы больны — увы! — не мной,
За то, что я больна — увы! — не вами!

Рыцарь ангелоподобный

Рыцарь ангелоподобный —
Долг! — Небесный часовой!
Белый памятник надгробный
На моей груди живой.

За моей спиной крылатой
Вырастающий ключарь,
Еженощный соглядатай,
Ежеутренний звонарь.

Страсть, и юность, и гордыня
Все сдалось без мятежа,
Оттого что ты рабыне
Первый молвил: — Госпожа!

Плохое оправдание

Как влюбленность старо, как любовь забываемо-ново:
Утро в карточный домик, смеясь, превращает наш храм.
О мучительный стыд за вечернее лишнее слово!
О тоска по утрам!

Утонула в заре голубая, как месяц, трирема,
О прощании с нею пусть лучше не пишет перо!
Утро в жалкий пустырь превращает наш сад из Эдема…
Как влюбленность — старо!

Только ночью душе посылаются знаки оттуда,
Оттого все ночное, как книгу, от всех береги!
Никому не шепни, просыпаясь, про нежное чудо:
Свет и чудо — враги!

Твой восторженный бред, светом розовыл люстр золоченный,
Будет утром смешон. Пусть его не услышит рассвет!
Будет утром — мудрец, будет утром — холодный ученый
Тот, кто ночью — поэт.

Как могла я, лишь ночью живя и дыша, как могла я
Лучший вечер отдать на терзание январскому дню?
Только утро виню я, прошедшему вздох посылая,
Только утро виню!

Никто ничего не отнял

Никто ничего не отнял!
Мне сладостно, что мы врозь.
Целую Вас — через сотни
Разъединяющих верст.

Я знаю, наш дар — неравен,
Мой голос впервые — тих.
Что вам, молодой Державин,
Мой невоспитанный стих!

На страшный полет крещу Вас:
Лети, молодой орел!
Ты солнце стерпел, не щурясь,
Юный ли взгляд мой тяжел?

Нежней и бесповоротней
Никто не глядел Вам вслед…
Целую Вас — через сотни
Разъединяющих лет.

Вчера еще в глаза глядел,
А нынче — все косится в сторону!
Вчера еще до птиц сидел, —
Все жаворонки нынче — вороны!

Я глупая, а ты умен,
Живой, а я остолбенелая.
О вопль женщин всех времен:
«Мой милый, что тебе я сделала?!»

И слезы ей — вода, и кровь —
Вода, — в крови, в слезах умылася!
Не мать, а мачеха — Любовь:
Не ждите ни суда, ни милости.

Увозят милых корабли,
Уводит их дорога белая…
И стон стоит вдоль всей земли:
«Мой милый, что тебе я сделала?»

Вчера еще в ногах лежал!
Равнял с Китайскою державою!
Враз обе рученьки разжал, —
Жизнь выпала — копейкой ржавою!

Детоубийцей на суду
Стою — немилая, несмелая.
Я и аду тебе скажу:
«Мой милый, что тебе я сделала?»

Спрошу я стул, спрошу кровать:
«За что, за что терплю и бедствую?»
«Отцеловал — колесовать:
Другую целовать», — ответствуют.

Жить приучил в самом огне,
Сам бросил — в степь заледенелую!
Вот, что ты, милый, сделал мне!
Мой милый, что тебе — я сделала?

Все ведаю — не прекословь!
Вновь зрячая — уж не любовница!
Где отступается Любовь,
Там подступает Смерть-садовница.

Само — что дерево трясти! —
В срок яблоко спадает спелое…
— За все, за все меня прости,
Мой милый, — что тебе я сделала!

Кто создан из камня, кто создан из глины

Кто создан из камня, кто создан из глины, —
А я серебрюсь и сверкаю!
Мне дело — измена, мне имя — Марина,
Я — бренная пена морская.

Кто создан из глины, кто создан из плоти —
Тем гроб и надгробные плиты…
— В купели морской крещена — и в полете
Своем — непрестанно разбита!

Сквозь каждое сердце, сквозь каждые сети
Пробъется мое своеволье.
Меня — видишь кудри беспутные эти? —
Земною не сделаешь солью.

Дробясь о гранитные ваши колена,
Я с каждой волной — воскресаю!
Да здравствует пена — веселая пена —
Высокая пена морская!

Мы с тобою лишь два отголоска

Мы с тобою лишь два отголоска:
Ты затихнул, и я замолчу.
Мы когда-то с покорностью воска
Отдались роковому лучу.
Это чувство сладчайшим недугом
Наши души терзало и жгло.
Оттого тебя чувствовать другом
Мне порою до слез тяжело.

Станет горечь улыбкою скоро,
И усталостью станет печаль.
Жаль не слова, поверь, и не взора,-
Только тайны утраченной жаль!

От тебя, утомленный анатом,
Я познала сладчайшее зло.
Оттого тебя чувствовать братом
Мне порою до слез тяжело.

Мы с Вами разные

Когда снежинку, что легко летает,
Как звездочка упавшая скользя,
Берешь рукой — она слезинкой тает,
И возвратить воздушность ей нельзя.

Когда пленясь прозрачностью медузы,
Ее коснемся мы капризом рук,
Она, как пленник, заключенный в узы,
Вдруг побледнеет и погибнет вдруг.

Когда хотим мы в мотыльках-скитальцах
Видать не грезу, а земную быль —
Где их наряд? От них на наших пальцах
Одна зарей раскрашенная пыль!

Оставь полет снежинкам с мотыльками
И не губи медузу на песках!
Нельзя мечту свою хватать руками,
Нельзя мечту свою держать в руках!

Нельзя тому, что было грустью зыбкой,
Сказать: «Будь страсть! Горя безумствуй, рдей!»
Твоя любовь была такой ошибкой, —
Но без любви мы гибнем. Чародей!

Легкомыслие — милый грех

Легкомыслие! — Милый грех,
Милый спутник и враг мой милый!
Ты в глаза мне вбрызнул смех,
и мазурку мне вбрызнул в жилы.

Научив не хранить кольца,-
с кем бы Жизнь меня ни венчала!
Начинать наугад с конца,
И кончать еще до начала.

Быть как стебель и быть как сталь
в жизни, где мы так мало можем…
— Шоколадом лечить печаль,
И смеяться в лицо прохожим!

Только девочка

Я только девочка. Мой долг
До брачного венца
Не забывать, что всюду — волк
И помнить: я — овца.

Мечтать о замке золотом,
Качать, кружить, трясти
Сначала куклу, а потом
Не куклу, а почти.

В моей руке не быть мечу,
Не зазвенеть струне.
Я только девочка,- молчу.
Ах, если бы и мне

Взглянув на звезды знать, что там
И мне звезда зажглась
И улыбаться всем глазам,
Не опуская глаз!

Идешь, на меня похожий

Идешь, на меня похожий,
Глаза устремляя вниз.
Я их опускала – тоже!
Прохожий, остановись!

Прочти – слепоты куриной
И маков набрав букет,
Что звали меня Мариной
И сколько мне было лет.

Не думай, что здесь – могила,
Что я появлюсь, грозя…
Я слишком сама любила
Смеяться, когда нельзя!

И кровь приливала к коже,
И кудри мои вились…
Я тоже была, прохожий!
Прохожий, остановись!

Сорви себе стебель дикий
И ягоду ему вслед, –
Кладбищенской земляники
Крупнее и слаще нет.

Но только не стой угрюмо,
Главу опустив на грудь.
Легко обо мне подумай,
Легко обо мне забудь.

Как луч тебя освещает!
Ты весь в золотой пыли…
– И пусть тебя не смущает
Мой голос из-под земли.

Под лаской плюшевого пледа

Под лаской плюшевого пледа
Вчерашний вызываю сон.
Что это было? — Чья победа? —
Кто побежден?

Все передумываю снова,
Всем перемучиваюсь вновь.
В том, для чего не знаю слова,
Была ль любовь?

Кто был охотник? — Кто — добыча?
Все дьявольски-наоборот!
Что понял, длительно мурлыча,
Сибирский кот?

В том поединке своеволий
Кто, в чьей руке был только мяч?
Чье сердце — Ваше ли, мое ли
Летело вскачь?

И все-таки — что ж это было?
Чего так хочется и жаль?
Так и не знаю: победила ль?
Побеждена ль?

Повторю в канун разлуки

Повторю в канун разлуки,
Под конец любви,
Что любила эти руки
Властные твои

И глаза — кого — кого-то
Взглядом не дарят! —
Требующие отчета
За случайный взгляд.

Всю тебя с твоей треклятой
Страстью — видит Бог! —
Требующую расплаты
За случайный вздох.

И еще скажу устало,
— Слушать не спеши! —
Что твоя душа мне встала
Поперек души.

И еще тебе скажу я:
— Все равно—канун! —
Этот рот до поцелуя
Твоего был юн.

Взгляд—до взгляда — смел и светел,
Сердце — лет пяти…
Счастлив, кто тебя не встретил
На своем пути.

Святая ль ты, иль нет тебя грешнее,
Вступаешь в жизнь, иль путь твой позади, —
О, лишь люби, люби его нежнее!
Как мальчика, баюкай на груди,
Не забывай, что ласки сон нужнее,
И вдруг от сна объятьем не буди.

Будь вечно с ним: пусть верности научат
Тебя печаль его и нежный взор.
Будь вечно с ним: его сомненья мучат,
Коснись его движением сестер.
Но, если сны безгрешностью наскучат,
Сумей зажечь чудовищный костер!

Ни с кем кивком не обменяйся смело,
В себе тоску о прошлом усыпи.
Будь той ему, кем быть я не посмела:
Его мечты боязнью не сгуби!
Будь той ему, кем быть я не сумела:
Люби без мер и до конца люби!

Кроме любви

Не любила, но плакала. Нет, не любила, но все же
Лишь тебе указала в тени обожаемый лик.
Было все в нашем сне на любовь не похоже:
Ни причин, ни улик.

Только нам этот образ кивнул из вечернего зала,
Только мы — ты и я — принесли ему жалобный стих.
Обожания нить нас сильнее связала,
Чем влюбленность — других.

Но порыв миновал, и приблизился ласково кто-то,
Кто молиться не мог, но любил. Осуждать не спеши!
Ты мне памятен будешь, как самая нежная нота
В пробужденьи души.

В этой грустной душе ты бродил, как в незапертом доме.
(В нашем доме, весною…) Забывшей меня не зови!
Все минуты свои я тобою наполнила, кроме
Самой грустной — любви.

Вот опять окно

Вот опять окно,
Где опять не спят.
Может, пьют вино,
Может, так сидят.
Или просто – рук
Не разнимут двое.
В каждом доме, друг,
Есть окно такое.
Крик разлук и встреч –
Ты, окно в ночи!
Может – сотни свеч,
Может – две свечи…
Но и нет уму
Моему покоя…
И в моем дому
Завелось такое…

На солнце, на ветер, на вольный простор

На солнце, на ветер, на вольный простор
Любовь уносите свою!
Чтоб только не видел ваш радостный взор
Во всяком прохожем судью.
Бегите на волю, в долины, в поля,
На травке танцуйте легко
И пейте, как резвые дети шаля,
Из кружек больших молоко.
О, ты, что впервые смущенно влюблен,
Доверься превратностям грез!
Беги с ней на волю, под ветлы, под клен,
Под юную зелень берез;
Пасите на розовых склонах стада,
Внимайте журчанию струй;
И друга, шалунья, ты здесь без стыда
В красивые губы целуй!
Кто юному счастью прошепчет укор?
Кто скажет: «Пора!» забытью?
— На солнце, на ветер, на вольный простор
Любовь уносите свою!

Не чернокнижница! В белой книге

Не чернокнижница! В белой книге
Далей донских навострила взгляд!
Где бы ты ни был — тебя настигну,
Выстрадаю — и верну назад.

Ибо с гордыни своей, как с кедра.
Мир озираю: плывут суда,
Зарева рыщут… Морские недра
Выворочу — и верну со дна!

Перестрадай же меня! Я всюду:
Зори и руды я, хлеб и вздох,
Есмь я и буду я, и добуду
Губы — как душу добудет Бог:

Через дыхание — в час твой хриплый,
Через архангельского суда
Изгороди! — Всe уста о шипья
Выкровяню и верну с одра!

Сдайся! Ведь это совсем не сказка!
— Сдайся! — Стрела, описавши круг…
— Сдайся! — Еще ни один не спасся
От настигающего без рук:

Через дыхание… (Перси взмыли,
Веки не видят, вкруг уст — слюда…)
Как прозорливица — Самуила
Выморочу — и вернусь одна:

Ибо другая с тобой, и в судный
День не тягаются…
Вьюсь и длюсь.
Есмь я и буду я и добуду
Душу — как губы добудет уст

Ваш нежный рот — сплошное целованье

Ваш нежный рот — сплошное целованье…
— И это все, и я совсем как нищий.
Кто я теперь? — Единая? — Нет, тыща!
Завоеватель? — Нет, завоеванье!

Любовь ли это — или любованье,
Пера причуда — иль первопричина,
Томленье ли по ангельскому чину —
Иль чуточку притворства — по призванью…

— Души печаль, очей очарованье,
Пера ли росчерк — ах! — не все равно ли,
Как назовут сие уста — доколе
Ваш нежный рот — сплошное целованье!

Они приходят к нам, когда
У нас в глазах не видно боли.
Но боль пришла — их нету боле:
В кошачьем сердце нет стыда!

Смешно, не правда ли, поэт,
Их обучать домашней роли.
Они бегут от рабской доли.
В кошачьем сердце рабства нет!

Как ни мани, как ни зови,
Как ни балуй в уютной холе,
Единый миг — они на воле:
В кошачьем сердце нет любви!

Писала я на аспидной доске

Писала я на аспидной доске,
И на листочках вееров поблеклых,
И на речном, и на морском песке,
Коньками по льду, и кольцом на стеклах, —

И на стволах, которым сотни зим,
И, наконец, — чтоб всем было известно! —
Что ты любим! любим! любим! любим! —
Расписывалась — радугой небесной.

Как я хотела, чтобы каждый цвел
В веках со мной! под пальцами моими!
И как потом, склонивши лоб на стол,
Крест-накрест перечеркивала — имя…

Но ты, в руке продажного писца
Зажатое! ты, что мне сердце жалишь!
Непроданное мной! внутри кольца!
Ты — уцелеешь на скрижалях.

Откуда такая нежность?

Откуда такая нежность?
Не первые — эти кудри
Разглаживаю, и губы
Знавала — темней твоих.

Всходили и гасли звезды
(Откуда такая нежность?),
Всходили и гасли очи
У самых моих очей.

Еще не такие песни
Я слушала ночью темной
(Откуда такая нежность?)
На самой груди певца.

Откуда такая нежность?
И что с нею делать, отрок
Лукавый, певец захожий,
С ресницами — нет длинней?

Любовь! Любовь! И в судорогах, и в гробе

Любовь! Любовь! И в судорогах, и в гробе
Насторожусь — прельщусь — смущусь — рванусь.
О милая! Ни в гробовом сугробе,
Ни в облачном с тобою не прощусь.

И не на то мне пара крыл прекрасных
Дана, чтоб на сердце держать пуды.
Спеленутых, безглазых и безгласных
Я не умножу жалкой слободы.

Нет, выпростаю руки, стан упругий
Единым взмахом из твоих пелен,
Смерть, выбью!— Верст на тысячу в округе
Растоплены снега — и лес спален.

И если все ж — плеча, крыла, колена
Сжав — на погост дала себя увесть,—
То лишь затем, чтобы, смеясь над тленом,
Стихом восстать — иль розаном расцвесть!

Хочу у зеркала, где муть

Хочу у зеркала, где муть
И сон туманящий,
Я выпытать — куда Вам путь
И где пристанище.

Я вижу: мачта корабля,
И Вы — на палубе…
Вы — в дыме поезда… Поля
В вечерней жалобе —

Вечерние поля в росе,
Над ними — вороны…
— Благословляю Вас на все
Четыре стороны!

Не поцеловали — приложились

Не поцеловали — приложились.
Не проговорили — продохнули.
Может быть — Вы на земле не жили,
Может быть — висел лишь плащ на стуле.

Может быть — давно под камнем плоским
Успокоился Ваш нежный возраст.
Я себя почувствовала воском:
Маленькой покойницею в розах.

Руку на сердце кладу — не бьется.
Так легко без счастья, без страданья!
— Так прошло — что у людей зовется —
На миру — любовное свиданье.

Цветок к груди приколот

Цветок к груди приколот,
Кто приколол — не помню.
Ненасытим мой голод
На грусть, на страсть, на смерть.

Виолончелью, скрипом
Дверей и звоном рюмок,
И лязгом шпор, и криком
Вечерних поездов,

Выстрелом на охоте
И бубенцами троек —
Зовете вы, зовете
Нелюбленные мной!

Но есть еще услада:
Я жду того, кто первый
Поймет меня, как надо —
И выстрелит в упор.

Попытка ревности

Как живется вам с другою,-
Проще ведь?- Удар весла!-
Линией береговою
Скоро ль память отошла

Обо мне, плавучем острове
(По небу — не по водам)!
Души, души!- быть вам сестрами,
Не любовницами — вам!

Как живется вам с простою
Женщиною? Без божеств?
Государыню с престола
Свергши (с оного сошед),

Как живется вам — хлопочется —
Ежится? Встается — как?
С пошлиной бессмертной пошлости
Как справляетесь, бедняк?

«Судорог да перебоев —
Хватит! Дом себе найму».
Как живется вам с любою —
Избранному моему!

Свойственнее и сьедобнее —
Снедь? Приестся — не пеняй…
Как живется вам с подобием —
Вам, поправшему Синай!

Как живется вам с чужою,
Здешнею? Ребром — люба?
Стыд Зевесовой вожжою
Не охлестывает лба?

Как живется вам — здоровится —
Можется? Поется — как?
С язвою бессмертной совести
Как справляетесь, бедняк?

Как живется вам с товаром
Рыночным? Оброк — крутой?
После мраморов Каррары
Как живется вам с трухой

Гипсовой? (Из глыбы высечен
Бог — и начисто разбит!)
Как живется вам с сто-тысячной —
Вам, познавшему Лилит!

Рыночною новизною
Сыты ли? К волшбам остыв,
Как живется вам с земною
Женщиною, без шестых

Чувств.
Ну, за голову: счастливы?
Нет? В провале без глубин —
Как живется, милый? Тяжче ли,
Так же ли, как мне с другим?

Ты, меня любивший фальшью

Ты, меня любивший фальшью
Истины — и правдой лжи,
Ты, меня любивший — дальше
Некуда! — За рубежи!

Ты, меня любивший дольше
Времени. — Десницы взмах! —
Ты меня не любишь больше:
Истина в пяти словах.

Соперница, а я к тебе приду

Соперница, а я к тебе приду
Когда-нибудь, такою ночью лунной,
Когда лягушки воют на пруду
И женщины от жалости безумны.

И, умиляясь на биенье век
И на ревнивые твои ресницы,
Скажу тебе, что я — не человек,
А только сон, который только снится.

И я скажу: — Утешь меня, утешь,
Мне кто-то в сердце забивает гвозди!
И я скажу тебе, что ветер — свеж,
Что горячи — над головою — звезды…

Вспомяните: всех голов мне дороже

Вспомяните: всех голов мне дороже
Волосок один с моей головы.
И идите себе… — Вы тоже,
И Вы тоже, и Вы.

Разлюбите меня, все разлюбите!
Стерегите не меня поутру!
Чтоб могла я спокойно выйти
Постоять на ветру.

Ты мне чужой и не чужой

Ты мне чужой и не чужой,
Родной и не родной,
Мой и не мой! Идя к тебе
Домой — я «в гости» не скажу,
И не скажу «домой».

Любовь — как огненная пещь:
А все ж и кольцо — большая вещь,
А все ж и алтарь — великий свет.
— Бог — не благословил!

Мальчиком, бегущим резво я предстала Вам

Мальчиком, бегущим резво,
Я предстала Вам.
Вы посмеивались трезво
Злым моим словам:

«Шалость — жизнь мне, имя — шалость!
Смейся, кто не глуп!»
И не видели усталость
Побледневших губ.

Вас притягивали луны
Двух огромных глаз.
— Слишком розовой и юной
Я была для Вас!

Тающая легче снега,
Я была — как сталь.
Мячик, прыгнувший с разбега
Прямо на рояль,

Скрип песка под зубом или
Стали по стеклу…
— Только Вы не уловили
Грозную стрелу

Легких слов моих и нежность
Гнева напоказ…
Каменную безнадежность
Всех моих проказ!

Я — есть, ты — будешь

Я — есть. Ты — будешь. Между нами — бездна.
Я пью. Ты жаждешь. Сговориться — тщетно.
Нас десять лет, нас сто тысячелетий
Разъединяют.— Бог мостов не строит.

Будь!— это заповедь моя. Дай — мимо
Пройти, дыханьем не нарушив роста.
Я — есмь. Ты будешь. Через десять весен
Ты скажешь: — есмь!— а я скажу: — когда-то…

Каждый стих — дитя любви

Каждый стих — дитя любви,
Нищий незаконнорожденный.
Первенец — у колеи
На поклон ветрам — положенный.

Сердцу — ад и алтарь,
Сердцу — рай и позор.
Кто — отец? Может — царь,
Может — царь, может — вор.

Какой-нибудь предок мой был — скрипач

Какой-нибудь предок мой был — скрипач,
Наездник и вор при этом.
Не потому ли мой нрав бродяч
И волосы пахнут ветром?

Не он ли, смуглый, крадет с арбы
Рукой моей — абрикосы,
Виновник страстной моей судьбы,
Курчавый и горбоносый?

Дивясь на пахаря за сохой,
Вертел между губ — шиповник.
Плохой товарищ он был, — лихой
И ласковый был любовник!

Любитель трубки, луны и бус,
И всех молодых соседок…
Еще мне думается, что — трус
Был мой желтоглазый предок.

Что, душу черту продав за грош,
Он в полночь не шел кладбищем.
Еще мне думается, что нож
Носил он за голенищем,

Что не однажды из-за угла
Он прыгал, — как кошка гибкий…
И почему-то я поняла,
Что он — не играл на скрипке!

И было все ему нипочем,
Как снег прошлогодний — летом!
Таким мой предок был скрипачом.
Я стала — таким поэтом.

Воспоминанье слишком давит плечи,
Я о земном заплачу и в раю,
Я старых слов при нашей новой встрече
Не утаю.

Где сонмы ангелов летают стройно,
Где арфы, лилии и детский хор,
Где всё покой, я буду беспокойно
Ловить твой взор.

Виденья райские с усмешкой провожая,
Одна в кругу невинно-строгих дев,
Я буду петь, земная и чужая,
Земной напев!

Воспоминанье слишком давит плечи,
Настанет миг,- я слез не утаю…
Ни здесь, ни там,- нигде не надо встречи,
И не для встреч проснемся мы в раю!

Быть нежной, бешеной и шумной

Быть нежной, бешеной и шумной,
— Так жаждать жить! —
Очаровательной и умной, —
Прелестной быть!

Нежнее всех, кто есть и были,
Не знать вины…
— О возмущенье, что в могиле
Мы все равны!

Стать тем, что никому не мило,
— О, стать как лед! —
Не зная ни того, что было,
Ни что придет,

Забыть, как сердце раскололось
И вновь срослось,
Забыть свои слова и голос,
И блеск волос.

Браслет из бирюзы старинной —
На стебельке,
На этой узкой, этой длинной
Моей руке…

Как зарисовывая тучку
Издалека,
За перламутровую ручку
Бралась рука,

Как перепрыгивали ноги
Через плетень,
Забыть, как рядом по дороге
Бежала тень.

Забыть, как пламенно в лазури,
Как дни тихи…
— Все шалости свои, все бури
И все стихи!

Мое свершившееся чудо
Разгонит смех.
Я, вечно-розовая, буду
Бледнее всех.

И не раскроются — так надо —
— О, пожалей! —
Ни для заката, ни для взгляда,
Ни для полей —

Мои опущенные веки.
— Ни для цветка! —
Моя земля, прости навеки,
На все века.

И так же будут таять луны
И таять снег,
Когда промчится этот юный,
Прелестный век.

Имя твое — птица в руке

Имя твое — птица в руке,
Имя твое — льдинка на языке,
Одно единственное движенье губ,
Имя твое — пять букв.
Мячик, пойманный на лету,
Серебряный бубенец во рту,

Камень, кинутый в тихий пруд,
Всхлипнет так, как тебя зовут.
В легком щелканье ночных копыт
Громкое имя твое гремит.
И назовет его нам в висок
Звонко щелкающий курок.

Имя твое — ах, нельзя! —
Имя твое — поцелуй в глаза,
В нежную стужу недвижных век,
Имя твое — поцелуй в снег.
Ключевой, ледяной, голубой глоток.
С именем твоим — сон глубок.

источник